Феникс в пламени Дракона - [58]

Ажади скривился, и Микава позволил себе перевести дух. Султан не любил капудан-пашу - Раннук ай-Таллакар был младшим братом Ажади Седьмого, и после смерти того сам претендовал на трон. Он не преуспел, новым султаном стал восьмой Ажади, и с тех пор отношения между этими двумя были далеки от теплых.

- Всевластный карает нас за гордыню, - процедил Ажади. - Мой достойный дядя, капудан-паша, забыл о том, что в глазах Его и нищий, и вельможа одинаково ничтожны, и лишь султан стоит над людьми. Быть может, это стало причиной неудачи, но сейчас меня беспокоят не столько причины, сколько последствия. Скажи мне, капитан Микава - по твоему суждению, Ксаль-Риум нападет на нас или нет? Скажи прямо и искренне.

Арио Микава склонил голову.

- Я боюсь, что этого не избежать, Блистательный.

- Я думаю так же, - Ажади сверкнул карими глазами. - Ксаль-Риум - проклятье Ивира, они давно грезят о том, чтобы сокрушить нас. У них есть все - земли, сила, богатство, но им мало этого. Они жаждут власти над миром, и мой долг - остановить их!

В глазах султана горела ярость, словно он искренне верил в то, что говорил. А может быть, и верил, кто знает? Ажади был непредсказуем, глуп и лицемерен, но одно чувство пронес через всю жизнь - ненависть к Ксаль-Риумской Империи, и эта ненависть была искренней, не показной. Всякий раз, когда Ажади Солнцеподобный начинал говорить о Ксаль-Риуме, его голос звенел от злобы, и Арио Микава вспоминал поговорку, популярную в Агинарре: "Отец ненависти - страх, а мать - зависть".

- Если Империя решится на агрессию, я уверен, что Ивир покажет миру свою славу, Блистательный.

О да, когда-то мир видел славу Ивира. Лет двести назад. А еще раньше под властью султанов была даже часть континента, но эпоха расцвета - весьма долгая, надо признать - осталась в прошлом. Становление Ксаль-Риумской Империи и длительное соперничество с богатым и густонаселенным континентом подорвало силы островного Ивира, а затем череда всех этих Блистательных, Солнцеподобных и Просвещенных, не желавших видеть, что мир вокруг них изменился, окончательно ввергла страну в упадок. Сегодня от Ивира остался огрызок, и это было печальное зрелище. Вид некогда великой державы, живущей памятью об ушедшем золотом веке, навевал уныние. Проведя здесь три года, Арио Микава невольно проникся жалостью к простому люду Ивира - а для агинаррийцев жалость не была чем-то характерным. И, конечно, личные эмоции не мешали капитану выполнять приказы, получаемые из Кинто, но иногда Микава задумывался: не попала ли Агинарра в ту же ловушку, что Ивир? Ведь пословицу о ненависти можно было применить не только к султану Ажади...

- Ивир не посрамит памяти великих султанов, мои предков, - заявил Солнцеподобный. - Если нам суждено вступить в войну, мы будем воевать и победим или погибнем. Я завтра же издам приказ о начале всеобщей мобилизации. Ивир будет готовиться встретить врага. Ну, а ты, капитан, ты и твой Сегун? Что вы можете сделать, чтобы помочь нам?

- Мы уже делаем многое. Ивир вовсе не беззащитен, Блистательный, а ксаль-риумцы - трусы. Вся их сила лишь в численности. Если они увидят, что война развивается неудачно, и что они могут понести слишком большие потери, они предпочтут отступить.

Это Ажади проглотил. Ну, разумеется - чтобы завоевать расположение султана, достаточно обругать Ксаль-Риум в его присутствии. Впрочем, Микава не во всем солгал: во время Северной Войны Империя могла покончить с Агинаррой, но не решилась, опасаясь слишком больших потерь. Южане предпочли заключить мир с Севером, даже ценой уступок побежденному, казалось бы, врагу.

- Имперцы столкнутся с мощным сопротивлением, Блистательный, - пообещал Микава. О да, это он готов был устроить, для ксаль-риумцев были подготовлены за три года кое-какие сюрпризы. Только отступление Империи после первых же потерь план "Бриз" не предусматривал, вовсе наоборот.

- Это хорошо, - сказал султан. - Чем больше ксаль-риумских ублюдков отправится на дно морское, тем лучше. Наши храбрые моряки, погибшие у Анлакара, должны быть отомщены. Да, кстати, капитан Микава. Вот еще одна услуга, которую твой Сегун может оказать мне, как своему союзнику.

- Да, Блистательный?

- Человек, который уничтожил мой флот и захватил в плен моего дядю. Племянник Императора.

- Дэвиан Каррел? Вы желаете его смерти, Блистательный?

- О да, желаю. Но он должен погибнуть от руки ивирца, чтобы все знали, что это месть за содеянное им. Вы лишь помогите нашим людям выйти на него; остальное они сделают сами.

- Я обращусь к своим начальникам и передам им ваше пожелание, Блистательный, - пообещал Микава. - Они с радостью исполнят вашу волю.

Тсубэ. 39 Весны.

Будни командующей Объединенным Флотом были заполнены скучной рутиной, что, увы, быстро стало для Ниоры Сетано привычным делом после того, как она заняла эту должность. Обстановка на границах казалась относительно спокойной. Беспорядки на островах архипелага Айнелин и на Тэй Луане - последних землях, проглоченных Сегунатом - не требовали вмешательства флота. Ксаль-Риумской Империи хватало проблем с Ивиром, а державы Восточной Коалиции были, как обычно, увлечены собственными дрязгами. Словом, обстановка казалась необычно мирной и спокойной, что даже настораживало. И - Ниора честно признавалась себе - несколько удручало.