Феникс в пламени Дракона - [30]

Илевер чуть заметно улыбнулся.

- Кажется, да, префект Каррел.

"Атарен", флагманский корабль Западной Эскадры.

27 день Весны. 04:40 по времени Ксаль-Риума (0:40 по местному времени).

Ночь сгустилась над Дагерионом. На черном небе сияли обе луны, в незапамянтные времена получившие имя Очи Неведомого. Левое Око, маленькая луна, чем-то похожая на ягоду церры, повисла почти в зените. Большая луна, Правое Око, только поднималась над горизонтом. Серебристые отблески играли на волнах. Зрелище было красивым, даже чарующим, но Дэвиан, рассуждая прагматически, предпочел бы, чтобы небо затянуло тучами, ухудшая видимость. Но в здешних широтах, в это время года, густые облака появлялись редко.

Эскадра, не зажигая навигационных огней, соблюдая абсолютное радиомолчание, постепенно удалялась от острова Кадар. Два линкора, два линейных крейсера, авианосец, пять крейсеров, одиннадцать эсминцев. Два легких крейсера и субмарины патрулировали водное пространство между Кадаром и Анлакаром, но Дэвиан не рассчитывал на возможность успешной подводной атаки. В Западной Эскадре числились только четыре небольшие подводные лодки, к тому же устаревшие, с несовершенными торпедными аппаратами и неудачными торпедами времен все той же Северной Войны. Против линкоров и крейсеров с современной противоминной защитой у них мало шансов, даже если враг будет настолько беспечен, что одной из субмарин повезет выйти на дистанцию атаки.

Префект Каррел сделал все возможное, чтобы выход эскадры в море остался тайной. Офицеры оставались на берегу до вечера и проводили время в салонах и ресторанах, стараясь быть у всех на виду; лишь после наступления темноты они поднялись на корабли. Дэвиан оставил на острове старшего радиста с "Императора Атарена" - в течение ночи ему было приказано передать в Гайон несколько радиограмм от имени префекта эскадры, используя позывные флагманского корабля. При известной доле везения, это позволит сбить с толку как врагов, так и союзников, причем неизвестно, что важнее. Расчет Дэвиана Каррела строился на внезапности, и легат Гардейн должен оставаться в неведении относительно того, что задумал префект, так же, как и капудан-паша ивирского флота.

Дэвиан стоял на открытом мостике, с наслаждением подставив лицо прохладному ночному воздуху. Поход до Анлакара займет приблизительно двадцать пять часов. Если все пройдет по плану, эскадра останется необнаруженной и выйдет к цели примерно за два часа до рассвета. А дальше... что ж, дальше в дело вступит составленный Дэвианом Каррелом план, да и, чего скрывать, просто банальное везение.

Префект понимал, что рискует. Вступать в бой с двукратно превосходящим врагом не советовало командирам ни одно из существующих пособий по тактике. Тем более что ждать подкреплений не так уж и долго: через полторы децимы здесь будет Магистр Востока с мощной эскадрой. Но эти полторы децимы будут стоить жизни тридцати тысячам человек на Анлакаре, так что про писаные правила сегодня лучше не вспоминать.

"Едва ли Императору и Сенату понравится то, что я затеял, - думал он, выискивая среди тысяч звезд знакомые всем морякам маячки-ориентиры. - Что ж, пусть так. Велизар сам назначил меня префектом эскадры, и я намерен выполнить свой долг. Завтра в это же время мы уже будем воевать с Ивиром, вот и все, и пусть вся мудрая дипломатия идет куда подальше. Император Велизар может бояться крови, но я еще не забыл, что я - из династии Каррелов. А мы не привыкли прощать оскорблений, и пока так будет - наша Третья Империя существует".

ГЛАВА 5

Северное море. Около 120 миль к западу от острова Малгари. 28 день Весны 1938 года.

Северное море, как обычно, злилось. Его недавний приступ благодушия продлился недолго, за ночь ветер принес мрачные, низкие облака, серой пеленой закрывшие небо. Солнечные лучи с трудом пробивались сквозь редкие прорехи в густой завесе. Высокие волны стремительно катились по хмурому морю, простиравшемуся от одного горизонта до другого. В их реве Ниоре Сетано слышалась бессильная ярость. Именно бессильная, потому что с высоты верхнего ходового мостика линейного корабля "Риото", на котором находилась адмирал Сетано, волны вовсе не выглядели грозными. И с какой бы силой они не били в бронированный борт "Риото", новейший линкор, казалось, вовсе не замечает их бешенства. От беспомощной злобы волны исходили пеной, которая вздымалась до верхней палубы исполинского корабля, и щедро окатывали ее потоками воды - и только. Идущий полным тридцатидвухузловым ходом линкор почти не поддавался качке. Он как будто бросал высокомерный вызов самой стихии и побеждал ее.

Ниора Сетано улыбнулась, проведя рукой по холодному железу. Н-да, никогда еще океаны Дагериона не рассекало нечто столь громадное и могучее. А "Риото" был воистину колоссален: самый большой, быстроходный и неуязвимый военный корабль из всех, когда-либо построенных. Его стандартное водоизмещение достигало пятидесяти восьми тысяч тонн, длина корабля превышала двести шестьдесят метров, ширина - тридцать четыре, а от ватерлинии до рогатой башенки артиллерийского дальномера, венчающей главную надстройку, было сорок метров. Подлинный шедевр судостроителей Севера, доказательство технической и военной мощи Сегуната, воплощенное в металле. Над широкой палубой возвышались граненые короба башен главного калибра, грозящие океану длинными стволами орудий, вполне соответствовавших всему остальному в этом корабле - монструозными 420-миллиметровыми громадами. Пушек было восемь, и они размещались в двух огромных, массивных башнях в носовой части; вторая, приподнятая на броневом барбете, могла стрелять поверх первой. Смелое решение конструкторов себя оправдало: нестандартное расположение артиллерии главного калибра дало серьезную экономию веса. Это позволило, удержав габариты "Риото" в пределах разумного, осуществить заветную мечту верховного командования Сегуната, которое, выдав задание на проектирование новых кораблей, сформулировало свои требования недвусмысленно: "у наших зверей должны быть самые большие клыки, самая толстая шкура и самые быстрые ноги".