Фехтовальные сюжеты - [13]
— Ошибка. Ведь мы впереди!
А он улыбается, кивает головой:
— Си, си!
И снова показывает на себя:
— Коммуниста!
Ах, все ясно. Тогда действительно 2:0 в нашу пользу!
На этом чемпионате среди публики можно было увидеть совершенно невероятных, с нашей точки зрения, болельщиков. Какой-нибудь монах, одетый в неимоверную рясу до пола из мешковины, перепоясанный веревкой, небритый, со спутанными волосами и отрешенным выражением лица, выписывает результаты из протокола соревнований, вывешенного на демонстрационном щите. При этом он пользуется блокнотом в яркой пластмассовой обложке и дорогой авторучкой. А рядом с ним занимается тем же респектабельный ватиканский «чиновник» в элегантной черной сутане и лакированных ботинках. Чувствуется, что он знаком со всеми тонкостями оформления фехтовальных документов. Не иначе как вечером они будут докладывать обо всем, что видели, своей братии… Кто-то ведь будет слушать их рассказы. Кому-то это интересно…
БИЛЕТЫ В АВСТРАЛИЮ
И вот мы уже в финале, нам предстоят три матча, и прежде всего — с итальянцами. Это первая наша встреча с командой Италии, которая неоднократно занимала высшие места на мировых чемпионатах. В ней много знатных фехтовальщиков, очень опытных, давно выступающих на самых крупных соревнованиях. В Италии любят фехтование, и на этот заключительный матч собрался «весь свет». В центре зала расставили дополнительные стулья — образовалось нечто вроде театрального партера, где расселись дамы, сверкающие драгоценностями, нарядно одетые, уверенные в себе мужчины. Все они переговариваются, здороваются — в общем, обстановка премьеры, на которую собрались знакомые друг с другом поклонники фехтования.
В ходе этого матча я встретился с Ностини. Знаменитый фехтовальщик одним своим видом мог смутить хоть кого: высоченный, широкий и мощный, он казался почти квадратным. Ностини в прошлом многоборец: дрался и на рапирах, и на шпагах, поэтому в его фехтовании на саблях были некоторые рапирные мотивы. Он очень любил наносить уколы в длинном выпаде и в самом начале боя сразу так и сделал. Я взял защиту, дал ответ, а он вдруг нырнул куда-то вниз и достал меня повторным уколом. А мой удар пришелся мимо.
Ностини, видно, решил, что со мной нечего голову ломать: недолго думая, снова сделал выпад и нырок под защиту. Но тут я уж был начеку и не дал ему ускользнуть. Только попал не по маске, а по спине. А на спине курточка саблиста имеет всего один слой материи, и удары, даже самые легкие, чувствительны. Мы все это знаем и давно привыкли терпеть их, не дрогнув. Но Ностини решил изобразить перед почтенной публикой мучительные страдания. Он изгибался, тер спину, протягивал руки к судьям и зрителям и бросал на меня презрительные взгляды, давая понять, что на дорожке рядом с ним неотесанный грубиян. А ведь мой удар был легким и вовсе не мог причинить ему сильную боль. Может быть, он рассчитывал, что судьи накажут меня за грубость.
Мы долго боролись, счет стал уже 4:4. И тут чувствую, прямо вижу, как у него это в голове вертится — снова хочет нырнуть! Давай, голубчик, давай, выиграть-то тебе очень хочется! Подыграл ему немножко, сблизился побольше — он клюнул! И уж тут-то я не промазал. Он — под защиту, а я с особенным чувством собственной правоты прошелся сабельным клинком поперек его спины.
Я даже не стал слушать, как судьи разбирали схватку: удар был бесспорный. Сразу подошел к Ностини, пожал руку, дружески приобнял за плечи — мол, извини, если что не так, в бою чего не бывает. А он бросил саблю и маску, уперся обеими руками мне в грудь, не желая принимать тяжелые для него объятия. Ну что ж, дело хозяйское. Поворачиваюсь и ухожу с дорожки.
В это время наш президент федерации Николай Дмитриевич Попов — а он был человеком крутого нрава, возражений не терпел — встает с места и идет мне навстречу, глядит грозно. На всякий случай я приготовился ко всему: Ностини-то знаменитый больно! Вдруг вижу: нашего президента обгоняет другой человек — и прямо ко мне.
— Молодец! — говорит он и двумя руками трясет мне руку. Это корреспондент «Правды» в Италии Ермаков. — Ты хоть знаешь, кого сейчас отутюжил?
— Знаю, — говорю, немного удивившись, — знаменитого фехтовальщика…
— Знаешь, да не все. Он кроме фехтования еще и в политику ударился. Правда, провалился на выборах.
Эти последние слова услышал наш президент, и выражение его лица изменилось на прямо противоположное. Он тоже схватил меня за руку и торжественно, будто вручал награду, сказал:
— Поздравляю, товарищ Тышлер!
Пока с Ермаковым шли к раздевалке, он все шутил:
— Скажи, пожалуйста, ведь не фронт, а всякое случается…
Награда за все муки — бронзовые медали. Вместе с Яковом Рыльским, Львом Кузнецовым и мною их получили Евгений Череповский, Леонид Богданов, Марк Мидлер. С сегодняшних позиций результат скромный, но тогда, за год до XVI Олимпийских игр, мы радовались не меньше, чем чемпионы. Еще бы! Ведь мы завоевали право поехать в Австралию, принять участие в празднике, которому нет равных в спорте.
Мы уже не чувствовали себя статистами и мечтали встретиться с корифеями мирового спорта. И вот глубокой осенью 1955 года в Советский Союз приехали на международные турниры сильнейшие фехтовальщики своего времени, «звезды» Франции, Италии, Венгрии: К. д’Ориоля, Э. Манджиоротти, Р. Карпати, П. Ковач…
В книге широко известных педагогов и ученых в области спортивных и прикладных единоборств – А. Блеера, Д. Тышлера и А. Мовшовича, обобщен опыт нескольких поколений специалистов фехтования по формированию техники и тактики армейского рукопашного боя и использования подручных средств. Изложена современная методика обучения спортсменов-единоборцев, адаптированная авторами для прикладной самообороны с ее тактическими и психологическими составляющими, эффективность которой многократно подтверждена победами на мировых чемпионатах и Олимпийских играх.Впервые представлены теоретические и методические предпосылки формирования системы ведения прикладного боя холодным оружием и подручными средствами, приведен типовой состав приемов для самозащиты колющими и рубяще-колющими предметами, теоретические основы ведения рукопашного боя, систематизированные специальные термины.Книга предназначена специалистам прикладных единоборств, а также для широкого круга любителей, интересующихся боевыми искусствами.Издается в авторской редакции.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
В этой книге рассказывается о знаменитом советском ватерполисте» одном из лучших нападающих мирового водного поло Петре Мшвениерадзе.Описывая события 40—80-х гг., автор рассказывает о формировании личности своего героя.По пути Петра Яковлевича Мшвениерадзе пошли и его сыновья — Нугзар и Георгий, ставшие известными, признанными во всем мире ватерполистами.Книга предназначена для широкого круга читателей.
Книга об известном советском футболисте, хоккеисте, тренере 1940-1950-х годов Всеволоде Боброве, а также о становлении этих видов спорта в Советском Союзе. Содержит описание знаменитых международных матчей по футболу и хоккею, начиная с 1930-х годов, отношений между игроками и тренерами, спортивной политике СССР.
Когда серебряные трубы возвещают победу, они зовут на пьедестал не только победителя, они славят СПОРТ: разум и силу, мужество и волю, верность, отвагу и честь; они славят ЛЮДЕЙ, отдавших сердца спорту, зовущих своими делами, своим примером на жизненный подвиг(без фотографий)