Эти мысли, порой не лишенные тонкости (хотя Буассо, разумеется, искажал их), составляли странный контраст со всей совокупностью манер будущего пэра Франции. Так, например, желая скрыть свою привычку запинаться в разговоре, Буассо, с тех пор как разбогател, принял за правило выбрасывать целые потоки слов залпом, а затем делать небольшие паузы. Этот маневр, постепенно перешедший в привычку, производил в парижских салонах самое странное впечатление. Слыша грубый голос Буассо, похожий на голос ломового извозчика, все оборачивались; у каждого возникало впечатление, что кто-то, рассказывая низкопробный анекдот, подражает при этом голосу пьяного кучера.
И, тем не менее, Федер, не терпевший даже самых общепринятых грубостей, задумал ввести этого человека в салон г-на N., министра торговли. Молодой человек, которого этот министр, приступив к делам, назначил на высокую должность начальника своей личной канцелярии, был племянником г-жи М., привлекательной певицы из Королевской Музыкальной академии. Министр приходил к ней отдохнуть от неприятностей утомительнейшего из министерств. Этот государственный деятель задумал объединить противоположные и непримиримые интересы. В то время в его министерстве обсуждался вопрос о сахарных операциях, которые, в довершение трудности, были министру совершенно неизвестны. Как найти в Париже, а главное, в высших правительственных сферах такого человека, который имел бы возможность посвятить две недели чтению подлинных документов?
. . . . .
