Фаворит императрицы - [117]

– Отчего же не объяснить. Это легко, а вот найти, да еще в сумерках – трудно. Он нелюдим и на отшибе живет. Хибара его мала, что муравьиная куча. Я бы вас проводил, да сегодня мне не с руки, а вернее сказать – не с ноги. Не дойду. – Он весело рассмеялся.

– Ты, главное, расскажи, да поподробнее, а я уж найду время туда прогуляться.

Право, это чудо, что Родион нашел в сумерках эту жалкую лачугу. Первым ориентиром должен был служить дом Митяя Кривого, что стоял в конце деревни: «Знатный, панове, дом, под черепичной крышей, за ним аккурат овраг, так в овраг не лезь, обойди стороной, иди вправо, там, панове, лесок сосновый, от него сбоку мельница, так к ней не ходи, зачем вам, панове, мельница, там вам нечего делать, а идти надо напрямки к пасеке, за пасекой лужок в ручей, а на том ручье мостик, а на том мостку дощечка отошла, дак вы с дощечкой-то поосторожнее, а то Ефим Бревно об эту дощечку ногу сломал…»

Родион решил идти к могильщику немедля, к завтрашнему дню он просто забудет половину ориентиров. Кроме того, его могут призвать более серьезные дела, чем разговор с нелюдимым могильщиком. Что он ему может рассказать? Повторить байку про камзол с барского плеча?

И все-таки имело смысл потолковать с Яцеком с глазу на глаз. Наверное, это было бы лучше сделать с Матвеем, но пока можно хотя бы осмотреться на месте. Лишняя беседа не помешает, как говорится, кашу маслом не испортишь. Могильщику надо дать сразу две монеты… нет, три. Если человек по воскресным дням носит бархатный камзол, то он и ценит себя больше.

С этими неторопливыми мыслями Родион перешел мостик, где доска отошла, еще один лесок… Теперь он уже жалел, что оставил Буяна на попечении сторожа, путь был неблизкий. Ну вот, кажется, и пришел. Как только Родион приблизился к хибаре настолько, что мог рассмотреть соломенную крышу и щелястый забор, в котором запутался бурьян, спину его вдруг ознобило, словно он под сквозняк попал. Он знал это чувство, подспудное ощущение опасности. Место глухое, безлюдное. Родион вспомнил, что у мельницы, куда не надо было сворачивать, он слышал чей-то приглушенный кашель с хрипотцой, да, кажется, и голоса там раздавались. А вдруг князь Гондлевский решит, что не мешает потолковать и со спутником Козловского – Родионом Люберовым? Мешок на голову – и все дела, а там доказывай, что ты не верблюд, а представитель великой державы.

Родион осторожно переместился в тень мощного дуплистого дуба, осмотрелся, вслушался. Тихо… Идти или подождать? А что ждать-то, что пялиться на эту лачугу? Идти… Дом могильщика принадлежал, видно, когда-то фермеру, от той жизни остались разномастные постройки, то есть разной степени разрушений сараи. У слабо освещенного окна, оставляя малую прогалину, и вдоль изгороди рос необычайно когтистый, цепляющийся за одежду и царапающий лицо кустарник с гроздьями красных ягод. Со временем кустарник сослужил хорошую службу. Это продираться через него тяжело, а прятаться за ним – милое дело. Уже утром Родион понял, что это боярышник.

Постоял, понаблюдал, потом обругал себя – чего медлишь? Хотел разговора, так иди – беседуй! В этот момент дверь хибары отворилась, и он увидел на пороге мужчину. Родион не сразу понял, что это Шамбер, потом сообразил, что стройная, аристократического вида фигура, хоть и обряжена черт знает во что, не может принадлежать убогому могильщику, а когда узнал старого знакомого, окаменел! Шамбер облачился в костюм ремесленника, на голове фетровая, мягкая шляпа, порты неопределенной формы и камзол были ему настолько велики, что обвисли складками, словно на гвозде висели, тощие икры француза украшали толстые, домашней вязки носки. Наряд дополнял кожаный фартук – презабавный маскарад! Выйдя из дома, Шамбер направился в сарай.

Все было настолько удивительно и неожиданно, что Родион губу прикусил, чтоб не вскрикнуть. Где ты, Матвей? Как нужен сейчас напарник! И почему князю Гондлевскому приспичило именно сейчас забирать тебя в гости для бесед?

В ночной тишине появились новые звуки, кто-то шел, напевая мелодию унылую и однообразную. Он добрел до калитки, снял ее с петель, выругался, наверное, надоело певцу открывать ее каждый раз таким вот способом, поэтому он не стал снова навешивать калитку на крюки, а просто бросил ее на землю и пошел к дому, размахивая сумой. Не иначе, как хозяин пожаловал. Интересно, Шамбер появился только что или торчит в хибаре не первый день? Дверь за могильщиком затворилась. В доме было тихо, никаких криков, не метнулось теней в освещенном окне.

От нетерпения Родион кусал ногти. Он должен знать, что происходит за этими стенами. К окну не подойдешь близко, кусты не пустят, но, судя по размытой полоске света, с другой стороны дома тоже есть окно. Пробираться туда лучше ползком.

В этот вечер нашего героя ждала еще одна неожиданность. Когда Родион обогнул изгородь, обнаружилось, что не он один интересуется жизнью убогой хижины. Еще один соглядатай притаился в бурьяне и сумел так замаскироваться, что только случайность помогла его выдать. Путешествуя на четвереньках вдоль боярышника, Родион присмотрел большой камень, за который он мог спрятаться, оттуда было удобно наблюдать за домом. Когда до камня оставалось не более десяти метров, из-за него вдруг вылезла нога в сапоге.