Фаворит богини - [112]

— Я решила присоединиться к вашей компании. — слова ей, с ее самомнением довались непросто, и немного помолчав, она добавила. — Но становиться твоей наложницей я не намерена.

— Поскольку в судовождении и управлении парусами ты ноль, то матросом я тебя не возьму. Дерешься ты неплохо, и при абордаже будешь зачислена в одну из команд. Но это не специальность, а только обязанность. Все, что могу тебе предложить, это служанка.

— Я согласна — у раджи я была служанкой, и он был доволен.

Ну да стоять у стенки с подносом и красивой мордашкой, когда вокруг порхает еще десяток слуг — ума не надо.

— Вот и прекрасно. А то меня уже достало слушать препирательства наложниц — кто сегодня дневальный по кубрику, кому выносить и мыть ночную вазу, и кто будет стирать мои подштанники. В нашей каюте довольно тесно, поэтому спать тебе придется под моей кроватью. Места там достаточно — затащишь туда топчан, и спи со всеми удобствами. То, что запах от ночной вазы, которая тоже там стоит, может поначалу тебе не понравиться — это мелочь. Уверяю тебя — в кубрике моряков запах не слаще….

Тон, которым я излагал права и обязанности служанки, был сух и безразличен. Более задушевным и вкрадчивым он стал, когда я начал описывать, на какие проценты она может рассчитывать от общей доли приза. Принцессы, у которых в глазах заиграли бесенята сразу после выставленного синеглазкой условия, дальнейшие мои условия по найму и округляющиеся глаза индуски вызвали конвульсивные вздрагивания. Когда «бухгалтерши» прикинули и поняли, что доля, так красиво описанная мной, причитающаяся от приза Делике будет равна почти нулю, их начали распирать дикие, но пока еще беззвучные корчи. Добило синеглазку мое заявление, что она, как самый младший член команды, должна последней принимать пищу (если конечно, что-то останется) и мыть за всеми посуду. Тут уж она не выдержала, порывисто вскочив со стула, едва не опрокинув столик. В гневе она была бесподобна. Хищная грация готового к рывку тела, снежно-белый оскал, глаза в прищуре лишились радужки, и казалось, полыхали черным пламенем. Повеяло запредельной опасностью. Но ничего сделать она не успела. Сдерживающие себя из последних сил рыжие, видимо, исчерпали до дна свою силу воли и огласили бухту своим гоготом. На смех эти взвизгивания взахлеб и похрюкивания мало походили. С реакцией и соображением у индуски все было в норме. Обескураженное выражение продержалось на ее лице не более секунды, уступив место презрительной маске и соответствующей позе.

— Делать из меня дуру и насмехается надо мной я тоже никому не позволю! Так что иди ты, Саня, со своими наложницами в задницу! — и тут же, не меняя позы и взгляда, повернулась к Инге — Ну давай, делай свое дело, подруга.

Слово «подруга» прозвучало из уст Делики, как плевок. После чего она развернулась к фройляйн спиной и застыла как изваяние. Тишина затянулась и становилась напряженной.

— Я и не думал насмехаться над тобой, это была простая проверка на сдержанность, а то, что получилась смешно — вини себя. Примерно такую же проверку проходила Инга. К ее чести надо сказать — она на всем ее протяжении мне мило улыбалась, и лишь только когда я отвернулся, запустила мне в спину пару отравленных дротиков.

— И как же тебе удалось выжить? — Так! Есть контакт! — Яд не подействовал?

— Нет, просто не попала — я успел увернуться.

— Теряешь хватку, подруга… — Чувствовалось, что Делика уже взяла себя в руки, и ее тон изменился на ироничный. — Раньше, помню, не промахивалась!

— Ой! И кто же это сказал?! Случайно, не та самая искусница кинжального боя, которая уже два раза безрезультатно обнажала против него свой клинок? — тем же тоном ответила фройляйн, и уже примирительно добавила, — Я была на пике формы, и очень сильно хотела убить. Но как оказалось, подруга — наши умения против Сани не работают.

— И против твоего… ты пробовала? — Дождавшись ответа в виде кивка и разведенных рук, только выругалась на санскрите.

— В общем, суди сама. — продолжил я, переждав перепалку жриц. — Несмотря на то, что мы знаем друг друга давно, мы ничего друг о друге не знаем — а своим я должен доверять полностью, в том числе свою жизнь. Поэтому подобная проверка была необходима. Как я понял, ты человек достойный, не трусиха, и понятие чести у тебя правильное. Недостатков тоже хватает, но я думаю, с ними ты справишься. И да, давай отойдем немного, еще кое-чем с тобой поделюсь. Ничего особенного — можешь, если пожелаешь, рассказать это потом подругам.

Индуска была заинтригована, но и слегка напряглась, вставая, как бы поправила складки платья, в которых прятался стилет — видимо, для самоуспокоения. Когда поднялись на бак, я жестом отослал с него скучающего вахтенного и достал из ворота рубахи кулон.

— Этот брильянт я хотел подарить моему отцу, но он умер, и я ношу его в память о нем. Он был очень мудрым человеком. Однажды, когда я, будучи еще ребенком, пытался доказать свою правоту в споре, но у меня ничего не выходило и я начал злиться, распаляясь все больше и больше. И тогда он сказал мне «- Запомни, Искандер, если ты сердишься — значит, ты неправ», и с тех пор….