Фатум. Сон разума - [4]

— Они Анютку нашли, уверены, что она знает, кто напал на Юрьева. Решили, что она на него и натравила разгневанных студентов, вот ее ночью и забрали, но она, молодчина, не признается, что это мы. В общаге переполох, Смерть с катушек съехала, решила, что тридцать восьмой на дворе и Аню кагэбэшники забрали. Сидит в своей каморке, трясется, девки хотят дурку вызывать. Аня в ментуре. А если я пойду каяться, то и ребят за собой потяну, понимаете? — Кониченко вскинул голову и сверкнул синими глазами. — Я знаю, вы будете молчать…

— Почему же? — улыбнулся Ник правой половиной рта. — Не буду.

Стас напрягся и, сжав кулаки, подался вперед, готовый вцепиться в горло, растерзать, но заметил в глазах препода сумасшедший блеск и затаился.

— Мы молчать не будем. — Ник прошелся по комнате и уперся руками в стол, за которым сидел Кониченко. — Значит, так, вы хотите блокировать ментовку, да?

Ошалелый Стас кивнул, Ник продолжил:

— Правильно, это вы молодцы. Не переживай, Зловредная Опа ничего вам не сделает. Что нам надо? Запись нападения мента у тебя есть? Есть! — Он взял Анин телефон. — В суде это не улика, но есть еще суд Линча, слышал о таком? Понимаешь, Стас Кониченко, куда я клоню? Нам нужно, чтобы уже завтра об этом говорила вся прогрессивная общественность. Журналистов я организую, вой в Интернете мои люди подымут… Выдержишь?

Кровь прилила к лицу Коня, он вскочил, готовый, как и Ник, мерить шагами комнату и рыть землю. Точнее, ворочать паркет.

Ник дышал часто и тяжело, кровь гоняла адреналин по венам, и минута спокойствия казалась вечностью промедления.

— Как вы это сделаете? — спросил Конь.

Ник скользнул по нему взглядом и снова улыбнулся — хищно и самоуверенно.

— Не переживай, Стас, сделаю. Заодно и проверю, работает ли мой механизм.

— Что за?..

— Узнаешь. Как я понял, лекций у меня сегодня не будет, надо заняться вашим вопросом. А вы шумите, но никого не калечьте. Вы должны быть образчиками порядочности.

— Спасибо, Никита Викторович! — Конь пожал Нику руку — порывисто, крепко. Был бы хвост — Конь им вилял бы.

— Свободен, Кониченко! Мой телефон у тебя есть? Нет? Записывай…

* * *

Ник заварил крепкого чаю, распахнул форточку, закурил и включил комп. Дома работать спокойней, нужно только отрубить телефон, предупредить маму и брата, чтобы не мешали, и отключиться от окружающего.

Итак… Он открыл свой блог и принялся строчить, быстро и почти не задумываясь:

Наша полиция нас… бережет?

О продажности и тупости «понтов» ходят слухи и анекдоты, но наглость реальных представителей этой профессии поражает. Я получил видеозапись того, как полицаи избивают и задерживают студентов. Посмотрите и вы на расправу.

Прикрепил ролик, слитый с телефона Анечки, добавил кнопку перепоста. Выложил запись на других ресурсах, пнул в социальных сетях своих ребят — пусть комментят, пусть разносят, подсовывают хомячкам. Скоро появятся и другие ролики — свидетели нападения на студентов вслед за Ником выложат их в Сеть.

Прекрасное показательное видео: агрессия мента, безобразная драка, подходит подкрепление, красномордые «стражи закона» избивают парня. Девушка мечется между равнодушными зрителями, молит о помощи.

Еще одна сигарета. Список форумов, список сетевых изданий. На почту уже падали комменты — у блога Ника много подписчиков, и толпа эта радостными криками приветствует каждое его слово. Закон такой: кто-то завопил первым, остальные подхватили. Только голос нужен громкий, очень громкий.

Ник набросал «информационный повод», перекинул знакомым журналистам. Составил официальное письмо в полицию с просьбой разобраться и принять меры. Он ощущал ответственность за ребят, которые сейчас собираются у отделения.

Комменты приходили уже сотнями. «Лайки» и перепосты сыпались как из рога изобилия. Ник даже не просматривал, что ему отвечают, — мнение обывателя его не интересовало. Нужно было ухватить за жирный зад неповоротливую бюрократическую машину.

На форумы он сам не полез — дернул ребят, раздал адреса, обрисовал, что, как и куда писать. Не пройдет и суток — тема станет самой обсуждаемой в Интернете. Но долго, долго, черт, у него всего несколько часов. Ник вспомнил о знакомом специалисте по вирусному маркетингу, выцепил его, посулил «миллион денег и тарелочку борща» за помощь. Выкурил третью сигарету, отхлебнул остывшего чая. Горло саднило. Есть еще друг Пашка, сотрудник «органов», и ему сообщить не помешает. Включил телефон. Тут же посыпались звонки. Журналисты разрывали Ника на части, Ник сообщал одно и то же — куда подъезжать, когда, что будет.

Кониченко еле прорвался:

— Никита Викторович! Мы тут, у отделения, как вы сказали!

— Сейчас приеду, — решился Ник.

Он собирался выступить перед камерами не как частное лицо, а как представитель организации.

«Щит» он основал несколько месяцев назад, скорее из внутренней потребности, чем из житейской необходимости. Виртуальное сообщество, клуб по интересам, ни программы, ни структуры. Нику интересно было посмотреть, может ли он объединить молодежь, не выходя из Интернета.

Сейчас он жалел, что не структурировал «Щит». И ведь понятно, как это делать: ячейки, отсутствие горизонтальных связей, строгое вертикальное подчинение. Было, все было в истории нашей страны.