Фата-Моргана №9 - [17]

Их окружала живописная природа: горы, зеленые долины, шелестящие на ветру листья рощи, отливающие металлическим блеском ручьи и озера. Прихотливые тени рябили на освещенной солнцем земле. Попадалось много ферм, за деревянными заборами пасся домашний скот. Дома в основном были сложены из бревен, они были большие или маленькие, в зависимости от того, насколько богат хозяин и сколько у него домочадцев. У самых богатых встречались двухэтажные дома, первый этаж которых был построен из камня, а второй из тесаного леса. Время от времени путники проезжали деревушки из четырех—пяти строений — кузницы, торговой лавки, водяной мельницы и дома местного Доктора, — но так или иначе, это был Дэйлз. Из дымовых труб вился голубой дымок, встречающиеся на улицах фермеры приветствовали проезжающих.

Карл заметил, что во дворах и на полях трудились в основном одни женщины, дети и старики. Мужчины призывного возраста ушли в Дэйлзтаун. Но даже мирное, оставшееся дома население имело при себе топоры и копья. Тень войны слепым пятном нависла над всеми людьми.

На отдохнувших лошадях они добрались до города всего за один день. После полудня Карл въехал на высокий пригорок и увидел внизу в долине цель своего путешествия.

По меркам предков, этот город был немного больше деревни, но у племени это был единственный настоящий город. Сюда приезжали люди, чтобы заключить торговые сделки и просто повеселиться. Здесь жили вожди и главный Доктор, здесь жители племени собирались, чтобы голосовать при принятии законов и согласовании планов. Каждый год здесь проводилось четыре больших сезонных праздника. Здесь во время опасности собирались воины. Глаза Карла сразу же отметили, что вокруг были разбросаны палатки и деревянные лачуги, окруженные фургонами, в полях паслись лошади, в небе стоял дым от костров, на которых готовилась пища, когда он спустился с холма, то заметил зловещие блики солнца на обнаженной стали.

Двадцатифутовая стена окружала Дэйлзтаун со всех четырех сторон. На каждом углу возвышалась сторожевая башня. Прямо на крыше башен были установлены катапульты и камнеметы. В каждой стене имелись ворота из тяжелого теса, обитого железом. Городу уже приходилось однажды отражать атаки врага. Карл надеялся, что больше этого делать не придется.

Карл с товарищами пробирался через воинский лагерь. Это было пестрое зрелище, производившее тем не менее впечатление силы. Здесь были и безбородые юнцы, и покрытые шрамами пожилые ветераны, спокойно сидящие на стоптанной траве. Сидя перед своими палатками воины точили оружие и чистили снаряды. Некоторые расположись у костра и пели под аккомпанемент банджо, пока в огромном котле булькала готовящаяся еда. Другие отдыхали, смеялись и хвастались прошлыми и будущими победами, но Карл видел, что многие сидели тихо и понуро, думая о поражении на севере и о том, как сильна необузданная конница ланнов.

Главные ворота с южной стороны были открыты, и между вооруженной стражей взад и вперед сновали жители города и мобилизованные воины. Один из стражников приветствовал Карла:

— Эй, Карл! Ты вернулся? А я — то уж думал, что дьяволы Сити сожрали тебя.

— Пока еще нет, Эзеф, — улыбнулся Карл молодому рудокопу, парню в красном плаще и начищенных железных латах. Эзеф был одним из приближенных телохранителей вождя. Их еще использовали для поддержания порядка в городе. Они с Карлом были давними приятелями.

— Нет, просто ты слишком тощ, чтобы из тебя можно было приготовить что-нибудь путное. — Посерьезнев, Эзеф подошел и встал около Карла, вглядываясь в его запыленное, потемневшее от солнца лицо.

— Карл, ты заключил сделку? Колдуны будут ковать для нас?

— Вождь должен узнать все первым. Это длинная история, ответил Карл, отводя глаза. Он не хотел посеять панику среди людей слухами, что люди Сити ему отказали, или тешить преждевременной надеждой на помощь сказочных, магических сил.

Эзеф мрачно кивнул и вернулся на свой пост, а Карл начал понимать, как же все-таки одинок вождь. Он не мог поделиться впечатлениями от своей поездки даже со старым товарищем интересы племени превыше всего, — это было тяжело. Он щелкнул языком, пони, медленно раздвигая толпу, двинулся вперед.

За стенами Дэйлзтаун представлял собой скопище деревянных домов, среди которых тянулись грязные узкие улочки. Здесь были свои колодцы и водоемы, несколько лет назад Ральф заставил вырыть новые, чтобы в случае пожара вода всегда была под рукой. Следуя мудрости предков. Доктора учили людей, что грязь — это та же чума, поэтому в городе были устроены общественные бани, и вождь платил людям, чтобы хоть как-то бороться с мусором. Однако после того, как при первой угрозе войны сюда стеклось столько народа, эти меры вряд ли могли спасти положение.

Карл ехал по Хай-Стрит меж высоких зданий с нависающими верхними этажами, на стенах которых из-под слоя грязи проглядывали следы яркой краски. Он видел, что на улицах так же, как и прежде, суетились люди, которых он любил всю свою жизнь. Вот четверо полуобнаженных слуг пронесли носилки, в которых восседал одетый в меха и увешанный золотыми цепями богатый торговец. А вот стайка ребятишек копошилась в пыли, из подворотни на них лаяла дворовая собака. Там, осторожно приподняв юбки над грязной мостовой, шествовала домохозяйка, в люльке к спине привязан ребенок. Бродячий фокусник, стройный, в фантастически разукрашенных одеждах, с банджо на боку, задел плечом молодого Доктора в длинном голубом плаще, какой ему и подобало носить, с портфелем волшебных инструментов в руке. Закружившийся в непрестанной суете, высокий, темнокожий торговец в одежде чужеземного покроя приехал с юга, чтобы обменять хлопок, или фрукты, или табак на меха и кожу Дэйлза. Он беседовал с белобородым стариком фермером, который стоял столбом в своих деревянных башмаках и дымил длинной трубкой. Верзила сторож призывал к порядку двух подвыпивших воинов. Фургон, груженный отличным лесом, медленно двигался по направлению ютаастерской плотника. Укротитель лошадей осторожно вел свою иолузамученную жертву сквозь людскую толчею.