Фашизм. Тоталитарное государство - [44]

Принимая эти принципы, фашистская партия, с одной стороны, превращается в иерархическую структуру, которая, если не брать в расчет фанатизм, почти ничем не отличается от бюрократической иерархии государства и не предоставляет никакой автономии нижестоящим звеньям. С другой стороны, она становится партией-казармой, где нет споров, дискуссий, нет публичной борьбы мнений: каждый ее член — ее солдат, готовый выполнить приказ вождя. В сентябре 1928 года секретарь фашистской партии Италии категорически заявляет: «Обманывает себя тот, кто думает, что в партии может быть какая-то форма выборности или власти снизу вверх... Фашисты не что иное, как войско, а войско подчиняется, сражается, умирает, но не назначает своих начальников и не обсуждает приказы» (110—74). Характерна в этом отношении присяга вступающего в партию: «Клянусь, что буду беспрекословно выполнять распоряжения вождя, отдам все силы, а если понадобится, то и кровь, делу фашистской революции» (112—86).

В 1922 году, отвечая на высказываемые опасения в связи с чрезмерным разрастанием партии, Муссолини говорит следующее: «Многочисленные сторонники могут навредить партии, состоящей из спорящих, но не партии, составленной из солдат, каковой является наша партия. Наша политическая дисциплина — военная дисциплина. Наши молодые члены хотят бороться, а не спорить. Даже профсоюзам не обещаем особого счастья. Мы будем защищать рабочие завоевания, но если придется, пойдем и на жертвы» (17—100).

А. Стараче, который в 30-е годы занимает пост секретаря фашистской партии, считает, что итальянцев нужно приучить к дисциплине и именно с этой целью их следует принуждать к вступлению в партию. Не случайно к началу октября 1937 года фашистская партия насчитывает свыше 2 миллионов членов, а вместе с подчиненными ей организациями контролирует более 10 миллионов итальянцев (44—111).

3. Тотальный охват населения официальными организациями

Чтобы закончить процесс унификации, то есть чтобы распространить контроль фашистской партии на гражданское общество, режим внедряет ее членов в массовые организации. Само собой разумеется, что фашистская партия не в состоянии контролировать каждого гражданина в отдельности. Это физически невозможно. Но всеобщий контроль становится реальным, если многомиллионную массу граждан организовать в некие общественные организации, контролируемые партией-монополисткой. В таком случае фашистская партия контролирует каждого гражданина опосредованно, через массовую организацию, в которой тот состоит. Массовая организация становится продолжением правящей партии или, что одно и то же, государства, так как фашистская партия и государство неразделимы в гражданском обществе. Массовые организации приспосабливают идеологию фашистской партии к интересам и возможностям граждан с учетом возраста, пола и профессиональных особенностей граждан. Это исключительно важный момент в становлении тоталитарного государства, которое не терпит свободных, независимых граждан. После того как государство отняло у них личные и политические свободы, оно стремится превратить их в орудие для достижения своих целей при полном отсутствии какого бы то ни было сопротивления. Поэтому тоталитарное фашистское государство можно рассматривать как «организованное общество».

Нацисты начали реализацию этой программы на следующий день после захвата власти. Вместо распущенных, старых (времен Веймарской республики) массовых организаций они создавали новые, более массовые и поставили их под контроль партии. Вместо свободных профсоюзов был создан Германский трудовой фронт; вместо многочисленных и самых разнообразных молодежных организаций — «Гитлерюгенд», а детские организации в школах были объединены в «Юнгфольк» («Молодой народ»).

Одновременно нацисты создают новые союзы: Национал-социалистскую лигу бывших членов корпорации немецких студентов, Объединение немецких женщин, Общество германских студентов, Немецкое объединение университетских преподавателей, Национал-социалистскую лигу юристов, Союз немецких механиков, Национал-социалистский союз врачей, Национал-социалистский союз преподавателей, Имперский союз гражданских служащих, Имперский союз немецких медицинских сестер, Немецкий союз «Германская семья», Организацию жертв войны и т.д.

Массовые организации охватывают всех немецких граждан. На территории рейха не осталось буквально ни одного гражданина, кто был бы не вовлечен в систему нацистских массовых организаций.

Только Германский трудовой фронт насчитывает в 1939 году 23 миллиона членов (против 6 миллионов членов профсоюзов в 1933 году). В том же году «Гитлерюгенд» объединяет 8 миллионов человек. Все массовые организации работают без собственной программы, ибо признают программу национал-социалистской партии и строго придерживаются ее, строятся на основе ее организационных принципов: фюрерство, подчинение, иерархия и т.д.

По этому поводу рейхслейтер Германского трудового фронта Роберт Лей в речи, произнесенной 13 сентября 1936 года, говорил: «Я признал, что организационные меры, проводимые партией, могут принести хорошие плоды только тогда, когда их дополняют организация народа, мобилизация, концентрация и целенаправленная партийная энергия... Мои задачи как рейхслейтера партии и руководителя Германского трудового фронта совершенно однородны. Иными словами, все, что я делал, я делал как рейхслейтер партийной организации. Германский трудовой фронт — организация партии и управляется ею. Германский трудовой фронт должен быть организован по территориальному признаку, как и партия» (89—35).