Фарс-мажор. Актеры и роли большой политики - [71]

– Куда теперь? – спросила одна другую.

– Я здесь знаю один хороший ресторан.

– Какой? – переспросила ее подружка.

– Японский, – ответила та.

– Японскую кухню уважаю, – легко согласилась подружка.

* * *

Президент Путин ушел с экономического форума «Кубань-2006». Положение усугубилось тем, что в фойе даже свет выключили.

– Я, конечно, понимаю, что у нас тут режим экономии, – сказал глава ОАО РЖД Владимир Якунин, – но выступать же надо!

– Да это вопрос к Чубайсу! – закричал кто-то. В темноте было не разглядеть, кто именно.

* * *

Президенту России вручили подарок от ГУМа: железную круглую коробку с конфетами. Президент взял ее, заглянул внутрь и, обращаясь к детям, сказал:

– Вот вам подарки. ГУМ угощает!

Впрочем, перед тем, как отдать коробку детям, он успел положить две горсти конфет в карманы своей куртки.

Он отдал коробку в протянутые детские руки. И как-то так вышло, что она оказалась у стоявшей у бортика Ирины Слуцкой. Просто у нее руки оказались, видимо, длиннее детских.

– Мне?! – удивилась она и, не дожидаясь ответа, засмеялась. – Владимир Владимирович, если я отравлюсь…

* * *

Концерт в честь Дня милиции – мероприятие культовое.

В фойе Государственного Кремлевского дворца было шумно и тесно. Гости были разочарованы тем, что в этот раз не наливали ничего горячего: ни чаю, ни кофе. Впрочем, было много горячительного.

Люди с устоявшимся вкусом принесли с собой. Рядом со мной в креслах в фойе расположилась целая компания таких людей, у которых с собой все было. Почему-то во фляжках был именно коньяк, а не водка или виски. Я даже не удержался и спросил – почему.

– Так праздник же, – с недоумением ответил мне очень молодой подполковник.

В довольно большой комнате свидания с лидерами США и России ждали журналисты американского «президентского пула». Они молча сидели в креслах. Работа с Джорджем Бушем приучила их к покорности судьбе. Они не делали ни одного лишнего движения.

Я подошел к столику и стал наливать себе кофе. С американскими журналистами приключилась тихая истерика.

– Что он делает? – потрясенно спрашивали они друг друга.

– Он наливает себе кофе!

– Но ведь ему никто не разрешил наливать кофе!

– И все-таки он наливает!

– Может быть, подойти к нему и сказать, чтобы он этого не делал?

– Да, мы должны остановить его!

– Нет, кажется, поздно! Он уже пьет кофе!

Нет, с такой реакцией им с международным терроризмом никогда не справиться.

* * *

Актриса Алиса Фрейндлих отмечала юбилей. Владимир Путин приехал поздравить ее. Алиса Фрейндлих убежала искать шампанское. При виде актрисы с бутылкой в руке президент России встал как при первых звуках гимна.

– Кто откроет? – спросила она.

– Я сам, – заявил президент.

– Я знала, что вы хороший мужик, – вздохнула актриса. – Но чтобы до такой степени!

Открывая бутылку, господин Путин страшно морщился на радость фотографам. Между тем пробка вышла легко, а от горлышка пошел только легкий дымок.

– Гениально, – прошептала актриса.

– Это гораздо проще…

– Чем руководить страной? – уточнила актриса.

– Нет. Чем то, что делаете вы, – потупился господин Путин…

Когда шампанское было налито в бокалы, госпожа Фрейндлих попыталась сдуть возникшую пену.

– Требуйте долива после отстоя, – озабоченно сказал президент.

* * *

Актриса предложила пирожных, и президент с сомнением посмотрел на фотокорреспондентов.

– Согласен, я с большой радостью, только вот коллеги уйдут, – он показал на журналистов. – А они же покажут, как я…

И президент показал, как он обычно надкусывает пирожное. Смотреть на это и правда не было никаких сил.

* * *

Министру обороны хорошо было в Сочи. Густо ионизированная атмосфера «Бочарова ручья» расслабляюще действовала на господина Иванова. Если бы это было не так, мне ни за что не удалось бы выяснить у министра ряд важнейших подробностей результатов только что завершившихся под Астраханью учений объединенной системы ПВО четырех стран (России, Армении, Белоруссии и Таджикистана).

– Что на вас произвело самое сильное впечатление? – спросил я министра.

– Самое сильное? – задумался господин Иванов. – Арбузы – это понятно, сезон в разгаре… А, килька! Потрясающая, невероятная там килька! Я этот вкус с детства помню! Этот нежный вкус кильки…

Он выжидательно посмотрел на меня, словно сомневаясь, в состоянии ли я поддержать этот разговор.

* * *

– И икры, конечно, попробовали?

– Только не просто икры. Вы знаете, как надо есть икру?! – возбужденно заговорил Сергей Иванов. – Берешь кусочек черного хлеба, тонкий срез огурчика… но не такого, не из теплицы (поморщившись, он кивнул куда-то направо), а такого!.. с пупырышками, живого… И на него – тонким слоем… икорочку… черную…

Я уж не стал расстраивать министра вопросом о степени боеготовности систем ПВО перед угрозой атаки более чем вероятного противника. Это было бы слишком жестоко сейчас.

* * *

Один из белорусских журналистов приблизился к стойке бара в «Бочаровом ручье» и несмело спросил, показывая на пивной краник:

– Отсюда что, пиво льется?

– Льется, – подтвердила буфетчица.

Оно и в самом деле льется – с тех пор, как почти два года назад словно бы нечаянно возник господин Путин и так же нечаянно удивился, почему в такую жару тут нет пива. Теперь оно было и в жару, и в холод.