Фарфоровое сердце - [27]

— Обычно, если нарушений не видно взглядом, реставраторы проводят небольшой тест. — Эмили поставила тарелку на демонстрационный стол и постучала по ней пальцем. — Если вещь цела, она звучит так: «дзинь», а если где-то трещина или царапина, звук будет глухим. Жаль, что так же нельзя поступать с людьми.

— Очень жаль. Тогда мне придется поискать другие способы узнать твои тайны... — Итан склонился к Эмили. Их губы почти встретились, и тут зазвонил мобильник. Итан простонал и достал из кармана трубку. — Прости, я ждал этого звонка.

Итан понизил голос и вышел. Вскоре после этого раздался звук мотора. Скорее всего, его вызвали на работу.

Эмили вспомнила, что на ланч съела только яблоко и пару бутербродов. В животе заурчало. Девушка прошла на кухню, чтобы перекусить, поела немного курицы с овощами, которую приготовила миссис Купер. А по дороге в свою комнату встретила Питера, выходившего из кабинета в сопровождении светловолосого мужчины средних лет в темных очках, которого он представил как Эндрю Робинсона, своего адвоката.

Нотариус между делом сообщил, что Питер включил Эмили в свое завещание. Сначала машина. Теперь это.

— Питер, ты не можешь этого сделать.

— Знаешь, мне бы хотелось, чтобы все перестали указывать мне, как поступать. Будто я сам не знаю.

— Но мы же ничего не знали до сих пор. Зачем менять завещание под влиянием какой-то слабой надежды? Ведь ничего еще не доказано.

— Я говорил, что разумно было бы подождать результатов теста ДНК, прежде чем принимать поспешные решения, — согласился Эндрю Робинсон. — Но Питер настоял, поскольку не желает ждать.

— Что, если я слягу завтра? — предположил Питер. — Ты останешься ни с чем.

— Но мне ничего не нужно. Ты уже слишком много мне дал. Даже если по какой-то очень счастливой случайности я окажусь твоей внучкой, тебе не нужно ничего менять.

Ей хотелось быть просто Эмили Квест, реставратором. Кем-то, кого Итан мог уважать, доверять, а возможно, и влюбиться...

— Но все же, может статься, что это и не совпадение. Ведь я сам уговорил Роуз отдать ее коллекцию в компанию «Квест», как только услышал это имя.

Вот тебе и желание не посвящать жену в семейную тайну.

— Питер, но ты даже ничего не сообщил семье. Если ты так уверен во всем, почему не расскажешь им то, что знаю я? Нечестно так игнорировать их. И после этого ты ждешь от них понимания?

— Им не нужно понимать, им следует просто принять это. Последняя воля человека — это его право и выбор.

— Что здесь происходит? — Итан вошел в холл. — Питер? Эндрю? — Он покосился на кейс, с которым пришел адвокат. — Что там?

Эмили заговорила первой:

— Твой дядя решил изменить завещание в мою пользу. А раз я такая охотница за наживой, то просто умираю от счастья!

— Изменил завещание? — Итан обдумал услышанное. — Что ж, думаю, это его право.

— Не хочешь спросить, почему?

— Мне это и не нужно.

— О, поверь мне, все не так, как ты думаешь. Скажи ему! — Эмили впервые разозлилась на Питера за его нерешительность. — Объясни, кем ты меня считаешь, или я сама все расскажу. Я устала быть пешкой в чужой игре. И больше не желаю хранить чужие грязные секреты. Не знаю, где мой дом, но уж точно не здесь.

Эмили развернулась и бросилась в студию, как в единственное убежище, которое у нее было, да и то не свое. Ослепленная слезами, девушка оперлась на дверь, обхватив себя руками и стараясь пережить боль от крушения всех ее шатких надежд.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Эмили подставила лицо ветру, чувствуя, как соленые брызги смывают с лица последние следы слез.

— Не могу поверить, что делаю это! — закричала она. Оранжевый спасательный жилет закрывал грудь, а промокшие насквозь легкие брюки прилипли к бедрам.

— Делаешь что? — крикнул Дилан, стоя у штурвала двухмоторной лодки, которая уносила их по волнам к берегам острова Вайеке.

— Сбегаю! — Эмили взглянула на Дилана через плечо.

— Я постоянно этим занимаюсь... — усмехнулся Дилан.

Ветер унес остальные его слова. Эмили снова отвернулась к морю, наслаждаясь мощью безудержной стихии, которая могла поглотить их, если бы началась буря.

Если бы кто-то другой, а не Дилан, нашел ее рыдающей у двери в студию, она бы до сих пор была в ловушке. Возможно, ее бы даже заперли где-нибудь и сейчас задавали бы кучу вопросов, на которые пришлось бы искать ответы. Но Дилан, припарковав свой «порше», бросил всего лишь один взгляд на зареванную Эмили и сразу усадил ее на пассажирское сиденье.

— Итан там? — указал он в сторону дома. Эмили кивнула и опять залилась слезами.

Тогда Дилан завел мотор и велел Эмили крепче держаться.

Актер, который снял квартиру Дилана, оказался владельцем двухмоторной лодки. Он попросил провести тестовую поездку, перед тем как поставить лодку в порт.

— Ты можешь побыть моим юнгой, — предложил Дилан.

— Но я ничего не знаю о лодках.

— Тогда просто внимательно смотри по сторонам. И перестань рыдать, я не хочу, чтобы мы врезались в айсберг из-за того, что ты его не заметишь.

Эмили рассмеялась сквозь слезы, благодарная ему за то, что не задает ужасных вопросов, хотя она ясно слышала, как он выругался на брата, когда заводил машину.

— Ты уезжал куда-нибудь вчера?