Фараон - [80]

— Мне кажется, что ты не отдаёшь себе отчёт в том, что...

— Нет, Сара, я всё продумал. В захоронении есть пять громоздких предметов: три из дерева и два из расписанного известняка. Вещи из известняка могут весить килограммов по пятьдесят, но вдвоём мы легко перенесём их. Статуи из дерева — лёгкие. Другие предметы: курильницы, подголовники, подсвечники, вазы, чаши, оружие и драгоценности, числом всего пятьдесят шесть, — небольших размеров. На них уйдёт не более полутора часов. Ещё час, чтобы закрыть саркофаг: мы опустим крышку посредством установки прокладок всё меньшего размера. Ещё полчаса — чтобы разместить нашу поклажу и похоронить весь комплекс под сотней тысяч кубических метров песка. Это возвышение находится сразу же к востоку от отверстия, проделанного Мэддоксом. Если мы взорвём небольшой заряд на половине склона, то наклон окажется достаточным, чтобы лавина спустилась и похоронила под собой вход.

— Я всё поняла, — с горечью промолвила Сара, — тебе наплевать на уик-энд, наплевать на всё прочее, тебя волнуют только твои треклятые академические достижения. Ты возвращаешься в Америку, представляешь документацию, затем приезжаешь сюда и вытаскиваешь всё на свет божий: самое нашумевшее археологическое открытие всех времён. Извинения и аплодисменты великому Уильяму Блейку, возможно, даже должность директора Института Востока...

— Ты ошибаешься, я...

— А ты не подумал о последствиях? Твоё открытие приведёт в смятение две трети человечества, подорвёт один из краеугольных камней, на которых зиждутся иудаизм, ислам и христианство.

— Канули в небытие Ра и Амон, Ваал и Танит, Зевс и Посейдон[31]: может также закатиться и слава Яхве, но Бог не перестанет существовать.

— Я помогу тебе заложить взрывчатку внутрь этого захоронения: это — наилучшее решение. Поверь мне.

— Нет, Сара. Если эта усыпальница дошла до нас нетронутой после более чем трёх тысяч лет, то мы не имеем права разрушать её.

— Но твой план невыполним: мы не можем отлучиться из лагеря, чтобы это прошло незамеченным...

— Ты же проделывала это.

— У нас нет взрывчатки...

— На склад проникнуть несложно. У рабочих есть ключи, найди какой-нибудь предлог...

— И мы не знаем, что же, чёрт возьми, скрывается за этим завалом в глубине хода. Может быть, там ещё один завал, мы попадём в ловушку и погибнем, задохнувшись...

— Если ты не поможешь мне, я сделаю всё один.

Сара склонила голову.

— Итак?

— Я помогу тебе. Потому что в противном случае ты угробишь себя. Но потом нам придётся вместе договариваться о дальнейших действиях.

— Меня это устраивает.

— Я полагаю, ты понимаешь, что мы уже не сможем вернуться сюда. У тебя есть представление о том, что делать дальше?

— На вездеходе обязательно есть запас воды и бензина. Возьмём один или два пакета с неприкосновенным запасом продуктов и уедем. Ты свернёшь с дороги на Митцпе-Рамон и вместо этого направления возьмёшь курс на юг, к долине Арава, до Йотваты и Эйлата. Там посмотрим, что делать... Итак, я иду на склад.

— Лучше не надо. Об этом позабочусь я. Ты можешь возбудить подозрения. Собери свои вещи, наполни все фляги, и встретимся на стоянке через четверть часа... Не забудь крем от загара, а то обгорим.

Блейк вошёл в свой вагончик и начал сборы. Им овладело странное возбуждение, потому что это тюремное заключение стало уже невыносимым. Мысль убраться подальше от этого лагеря и этих людей казалась ему почти несбыточной мечтой. Он беспрестанно бросал взгляд на часы, считая минуты, и перед уходом нервно выкурил последнюю сигарету.

Луна ещё не поднялась из-за холмов, но рассеянное сияние в направлении востока указывало на то, что светило собирается явить свой лик пустыне Паран. Когда до встречи оставалось несколько минут, Блейк потушил сигарету, прошёл в душевую кабинку, выбросил из заднего окошка рюкзак и спустился за ним сам.

Он на мгновение остановился, чтобы посмотреть в направлении центра лагеря, и увидел медленно приближающуюся к стоянке тень: Сара.

Египтолог проскользнул к той же цели и подошёл к девушке.

— Я здесь, — прошептал он.

— Я тоже, — ответила Сара. — Пошевеливайся, через минуту отъезжаем.

Он приблизился, чтобы положить рюкзак на канистру, но не успел сделать и одного движения, как раздался шум генератора, и внезапно на стоянке стало светло как днём.

— Стойте на месте! — раздался чей-то окрик.

— Мэддокс, будь он проклят! — выругалась Сара. — Прыгай! Уезжаем!

— Остановите их! — приказал голос группе людей, приближавшихся к ним сбоку.

Блейк вскочил в машину, в то время как Сара запустила двигатель и рванула с места на полной скорости. Люди Мэддокса побежали к стоянке, а кто-то начал стрелять с воплями:

— Остановитесь!

— Что они делают? — спросила Сара, не отрывая взгляда от дороги. Блейк обернулся, и от того, что он увидел, у него спёрло дыхание в горле.

— О Господи! — выдохнул он, схватив девушку за руку. — Посмотри, посмотри туда!

Сара на мгновение обернулась и увидела сверкание огней в тёмном небе, а затем услышала жужжащий гул лопастей и рёв работающих двигателей.

— Боевые вертолёты! — взвизгнула она. — Скорей, скорей отсюда! — и вдавила педаль газа в пол, в то время как люди Мэддокса прыгали в джипы и разворачивали их, чтобы выехать со стоянки.