Фаранг - [9]

— Мы нашли ещё три таких же заблудившихся самолёта, и один из них сообщил, что уже нашёл сушу. Сейчас мы к ней направляемся…

Витька про себя прочёл о том, что горючее на исходе и смял листок.

— Выполняйте все указания экипажа и всё будет хорошо.

Затем менеджер по рекламе развернулся, молча сел в своё кресло и пристегнулся.

Расстояние до берега оказалось больше, чем они предположили вначале. Полоска суши приближалась, но слишком медленно. Секунды бежали, превращаясь в минуты, запасы горючего согласно показаниям всех приборов давно закончились, но самолёт всё ещё летел. Орхан постучал пальцем по дисплею и решил, что несколько минут у них всё-таки есть. Дотянут они до берега или нет, он не знал. И гадать не хотел. Мысленно Гёкхан был несколькими километрами ниже. Там, где цепляясь всеми закрылками, словно пальцами, за воздух снижался брат-близнец его "Пегаса". Такой же семьсот тридцать седьмой. Там, где сейчас молились пассажиры и боролся за жизнь его коллега.

"О, Аллах! Я даже не узнал его имени…"

Как бы он повёл себя на месте германского пилота, Орхан не знал, но надеялся, что так же спокойно, это уж как минимум.

— "Пегасус", "Пегасус", вы меня слышите? Вызывает Berlin.

Йилмаз вздрогнул и очумело уставился на радиостанцию. Он уже мысленно успел похоронить своих коллег.

— Слышим вас.

— Вы ещё нас видите на радаре?

— Уже нет.

— Вас понял. Визуально вы на расстоянии в десять километров по горизонту, как поняли?

— Вас понял. Десять километров минус по горизонту.

— Отмечайте точку.

Голос немца был абсолютно спокоен.

— До контакта пять, четыре, три, две, одна.

Гёкхан подождал несколько секунд. Кроме фонового шума из динамика не доносилось ничего.

— Berlin, как слышите? Berlin?

Второй пилот всхлипнул, а сзади донеслось бормотание. Русский, сидевший за спиной, похоже, молился своему христианскому богу.

— Йилмаз, отметь точку.

Берег был совсем близко, уже можно было рассмотреть цепочку островов, за ними немыслимых размеров лагуну, а за ней высокие зелёные горы.

— Командир правый заглох.

— Выключай.

Командир посмотрел в свою "форточку", на чём работал левый двигатель — даже для него было загадкой.

"А вот и левый…"

— Выключай. Закрылки.

— Есть закрылки.

"Окей. Пробуем"

И Гёкхан Орхан слегка отжал штурвал, опуская нос самолёта.

Сидеть в оглушительной, после шума двигателей, тишине и под свист ветра и потрескивание металла ждать смерти было и скучно и дико страшно. От желания немедленно заорать и проснуться Витю удерживал лишь деловитый и скупой диалог пилотов. Говорили они уже на турецком, но Егоров каким-то десятым чувством понимал, о чём идёт разговор. Лётчики решали, где и как им лучше садиться. Второй пилот сидел с громадным биноклем в руках и что-то рассматривал впереди. Витьке стало любопытно, он отстегнулся и без всякого спроса вновь занял место между спинками кресел пилотов. Командир корабля очень недовольно покосился, но промолчал, поскольку был занят штурвалом, а Йилмаз Виктора даже не заметил.

— Ээээ…

Егоров закряхтел. Вид, открывшийся перед ним, просто завораживал своей красотой. Впереди был… рай. Простой тропический рай.

Самолёт уже опустился ниже уровня гор, стоявших на горизонте сплошной стеной и пересёк линию вытянутых островов, отделявших лагуну или залив от открытого моря. Вода под самолётом из тёмно-синей враз стала светло-бирюзовой. Такое Витя видел только в кино про Мальдивские острова. Вопреки всякой логике Егорову немедленно захотелось приводниться и искупаться, но самолёт продолжал бесшумно тянуть к далёкому гористому берегу.

Глядя на то, как стремительно приближаются скалы, Егоров очнулся и осознал, что скорость, которая на высоте казалась такой незначительной, при снижении реально становится всё быстрее и быстрее!

Горло пересохло, а пальцы до посинения вцепились в спинки кресел. В животе у Вити разливался страшный холод, а колени почему-то ослабли и начали ходить ходуном. Самолёт нёсся над водой с такой скоростью, что цепкий и острый ум Вити сам собой выдал неутешительный прогноз — удар в любом случае будет страшным.

"А мы уже ниже гор, значит, будем садиться на берегу"

Бинокля у Вити не было, зато он был у пилотов. Йилмаз предостерегающе закричал, а Гёкхан с сожалением цокнул языком и потянул штурвал влево. "Пегасус", не преодолев и половины расстояния над заливом, начал разворот к островам.

Запаса высоты хватило с избытком. Витя стоял за спинами лётчиков и, согнувшись чтобы лучше видеть, вертел головой во все стороны, изучая место, куда планировал самолёт. Острова тянулись один за другим неширокой лентой и были похоже друг на друга как братья-близнецы. Огромные буруны со стороны моря и широченные автобаны белоснежных пляжей со стороны лагуны.

— На пляж садиться будем?

Пилоты, занятые посадкой, вздрогнули и, не отрывая глаз от водной поверхности, хором зашипели явно нечто нецензурное.

— Ой, извините!

— Сядь и пристегнись. Немедленно.

— Аг-гаааа.

Витька заворожено смотрел, как стремительно приближаются лазурные воды, как справа стремительной зелёной лентой проносятся пальмы и не мог оторваться от этого зрелища. Белая черта пляжа бежала в полусотне метров от кабины экипажа. Лётчики сажали самолёт ЮВЕЛИРНО. На спокойные воды лагуны и впритирку к берегу.