Фантомас – секретный агент - [16]

Жюв все качал головой, не соглашаясь. Фандор продолжал:

— Жюв, поверьте мне, говоря «шпион», вы говорите о человеке, способном на все. Офицеры Второго бюро руководят разведкой; они знают все постыдные тайны, знают изменников. Они знают, кто продает и покупает Францию. Они каждый день имеют контакт с агентами из всех классов общества, с адвокатами, промышленниками, мелкими торговцами, светскими женщинами, с тысячами людей, постоянно разъезжающими по стране. Это люди, не останавливающиеся ни перед чем, если это им выгодно. Знайте, что от человека, который предает, шпионит — ибо изменник отличается от шпиона лишь размером гонорара, — всегда отрекается нанявшая его страна. Знайте, что тех, кого взяли на месте преступления, всегда судят наиболее строго, и поэтому поймите, что они не остановятся ни перед чем, чтобы не быть схваченными. Вы заявляете: это убийство, достойное Фантомаса! Ладно, но я отвечаю вам: есть шпионы, достойные сравнения с Фантомасом!

Жюв внезапно разразился ироническим смехом, — так смеются, когда считают, что собеседник говорит глупости.

— Мой маленький Фандор, — сказал он, — ты прекрасный мальчик, и, будь уверен, я питаю к тебе самую искреннюю дружбу и живо восхищаюсь тобой. Мы знаем друг друга не со вчерашнего дня, и наши отношения достаточно прочны. Все это позволяет мне ответить тебе откровенно… Ты не сердишься на меня?

— Валяйте, Жюв, вы хорошо знаете, что нет.

— Ну, хорошо! Мой милый Фандор, я могу завершить твою речь о шпионаже точно так, как ты ответил на обвинение, только что выдвинутое мною против Фантомаса. Ты сказал, что я потому думаю об этом бандите, что пал жертвой своих фантазий и всюду вижу этого короля преступности. Пусть так! Если это объяснение и не совсем хорошо, это все же объяснение. Ну, а ты, Фандор, ты видишь в убийстве капитана Брока шпионское дело, потому что ты уже некоторое время тоже во власти фантазии, фантазии о шпионаже…

И так как Фандор улыбался, Жюв продолжал:

— Давай, ответь мне искренне, правда ли, что шесть месяцев назад… подожди, как раз после убийства Доллона, ты опубликовал в «Капиталь» серию статей, касающихся дел о государственной измене?

— Действительно, но…

— Но позволь же! Правда ли, что ты узнал в это время то, что связано со Вторым бюро, с миром шпионов, и что ты был этим бесконечно поражен?

— Это верно! Но, повторяю еще раз, Жюв, именно потому, что я узнал об ужасных тайнах, существующих в этой среде, я сегодня приписываю дело Брока к шпионским преступлениям.

— Выдумки! Фандор, скажу тебе одно: убийство капитана может быть приписано только Фантомасу! Бесполезно закрывать глаза, чтобы не видеть, затыкать уши, чтобы не слышать!

— Выдумки, Жюв, никакого Фантомаса там не было. Ваше утверждение сперва поколебало меня, но теперь я продолжаю относиться к нему скептически. Перед нами серьезное дело, и в этом я согласен с вами, но это дело исключительно шпионское. Сегодня вечером я напечатаю в «Капиталь» большую статью, где, не называя имени капитана Брока, сделаю несколько намеков на него, а, главное, объясню, что такое шпионы. Я скажу там, что нельзя смотреть на них как на трусов, что, наоборот, сама эта мрачная профессия заставляет их очень часто демонстрировать исключительную храбрость. Я скажу, наконец…

— Ты скажешь глупость, малыш, но… в конце концов, ты свободен поступать как хочешь.

— Это правда, — сказал Фандор, — я свободен, Жюв, свободно могу провести пятнадцать дней в краю солнца, где я буду через несколько часов! Поэтому, черт возьми, прочтите мою статью в «Капиталь»! Объявляю вам, что я собираюсь особенно тщательно поработать над ней. А потом — на две недели!

Расставаясь с полицейским, он прибавил с усмешкой:

— Не слишком мечтайте о Фантомасе, ладно?

Глава 6 КАПРАЛ ВИНСОН

Опершись коленом на свой чемодан, Жером Фандор со всей силой своих мощных рук затягивал ремни.

Было воскресенье 13 ноября, пять часов вечера. Квартира журналиста была хорошо освещена: газ горел во всех комнатах, везде царил полный беспорядок.

Наконец Фандор уезжал, и, чтобы быть уверенным, что не пропустит свой поезд, молодой человек собирался пообедать на Лионском вокзале. На этот раз он не сомневался в своем отъезде, дело было верное. Остановившись посреди коридора, Фандор бросил последний взгляд на свое обиталище.

Зазвенел звонок. Молодой человек направился к двери и открыл ее. На лестнице стоял военный.

— Господин Фандор? — спросил он мягким хрипловатым голосом.

— Да, это я, что вам нужно? — ответил журналист недовольно.

Военный сделал шаг вперед, потом, как бы с усилием, с трудом произнес:

— Не позволите ли вы мне войти? Я хотел бы сказать вам кое-что.

Фандор молча, жестом руки, пригласил его войти в квартиру. Пока военный неловко входил, Фандор рассмотрел его. Это был совсем еще юноша в мундире полевой пехоты с капральскими нашивками на рукавах. Его русые волосы и светлые глаза странно контрастировали со смуглым лицом и небольшими черными усиками.

— С кем имею честь говорить?

Вопрос Фандора как будто пробудил военного от сна: он вытянулся, будто находясь перед старшим по чину.

— Я — капрал Винсон.