Фантазии Старой Москвы - [26]

Ксения родом из советского моногородка, где в традициях был атеизм, точнее, вера в светлое будуЮщее. Это же тоже своего рода религия. Когда моя героиня впервые попала в Первопрестольную, она не преминула посетить гробницу Самого Человечного Человека, и сделала это с подобострастием. Потому что мавзолей для нее был Храмом. А церкви – просто обыкновенные архитектурные памятники. С той поры не поменялось в сознании ничего. Да кстати, с Касей в этом вопросе был солидарен и Глебушка, так и оставшийся с советских времен убежденным коммунистом, что не мешало ему устраивать игрища с прибавочной стоимостью.

Холодов-старший был на короткой ноге с Самим, про него с придыханием шептали: "Глеб Борисович - друг Самого...". Сам, тоже, кстати, устроивший апгрейд половины, подспудно следил за судьбою как вдовы своего приятеля по давнишним темным делишкам эпохи первоначального накопления Капитала, так и наследничка. Между тем Холодов-младший уже ступил в пору юности и стал приобретать черты натурального мажора. Отношения матери-одиночки с сыном, внутри которого уже бурлят гормоны, сложны и в среде люмпенов, а уж когда женщина является сливкой общества (простите меня за намеренное искажение русского языка), тут вообще атас. Да и мальчика можно понять. Непросто заставить себя что-то сделать, если ты знаешь, что все блага и без того упадут на тебя с небес. Характер у Павла получился непокладистым. Классная руководительница элитной школы для высокопоставленных отпрысков от такого неподарка выла. А ведь там все такие... с гонором. Надо быть совсем уж отморозком, чтобы заставить училку выть. Впрочем, я отвлекся.

Итак, община отверженного протопопа (точнее, протоиерея) внедрилась в недра Холодовского, пардон за тавтологию, холдинга. Собрания в детском центре стали проходить еженедельно. Подозреваю, отец Арефий знает, где пастись, ну, или пасти. Священник тоже когда-то понаехал с периферии и действовал согласно сложившимся алгоритмам, прописанным в оскароносном фильме "Москва слезам не верит".

Разговор состоялся. Встретились Ксения и отец Арефий возле фитнес-клуба. То ли случайное столкновение, то ли подстроенное - то нам неведомо. Он был один, и она - тоже. Увидя священника, Ксения внутренне возрадовалась. Только не поняла, зачем батюшка и по улице в духовном платье ходит. Чувство было непонятное, новое. Он подошла сама:

- Здравствуйте. Как все неожиданно.

Ксения заметила движение руки священника. Привычка давать лобзать длань для благословения. Поскольку женщина благословения не попросила, получилась неловкая поза.

- Спаси Господи. Очень хорошо, что увидел вас, Ксения Викторовна. Не могу не извиниться за те собрание, что мы устраиваем в вашем... - Служитель культа немного кокетливо замялся, не зная, какое произнести существительное.

- Детском центре.

- Да. Да... Непростая ситуация. Надо было изъясняться не Наталии, а...

- То есть, все неслучайно. - Прервала Ксения.

- Не сталкивался со случайностями.

- Изъяснитесь. Я слушаю.

- Есть люди, для которых ваш покорный слуга является... не то, чтобы пастырем, а человеком, которому доверили самое дорогое из того, что может у нас быть.

- Душу?

- Да, именно так.

- И что...

- Община подверглась гонениям. Мы могла бы собираться на чьей-нибудь квартире, но...

- Понятно. Разве я против? Но и вы мне ответьте...

Ксения задала тот самый вопрос, напрямую. В смысле, о христианском смирении, подчинению вышестоящим лицам и мировом порядке.

- Очень, очень хорошо, что вы об этом спросили! - Радостно воскликнул священник. Ксения краешком глаза приметила, что сквозь стекла фитнес-клуба на двоих пялятся несколько пар любопытных глаз подчиненных. - Тогда ведь я ответа не получил. Скажу честно: не знаю. Господь для меня превыше всего, но надо думать и о будущем своих чад. Всех...

- Зачем вы оправдываетесь. - Снова прервала собеседника госпожа Холодова. - Если вы знаете о своей правоте...

- Да. Все не то, не так.

- А что же тогда - так...

И Арефий, пытливо глядя собеседнице не в глаза, а куда-то ниже, может быть, на тонкий пушок над губами, запросто спросил:

- Просто ответьте себе на один вопрос: для чего вы живете?

- Вы себе на такой же вопрос конечно ответили.

- Я живу для Бога. Для чего же еще...

- А как же - семья, дети...

- Вы - женщина. И это хорошо.

- Вы - мужчина. И это - плохо?

- В плане служения - хорошо. Но в моем случае быт стоит на втором месте.

Надо же, пронеслась к голове у Ксении мысль, вот закрой глаза - ощущение, что тебя обрабатывает свидетель Иеговый. Значит, сила не в словах, а в устах, их испускающих... И вправду - для чего ты, Ксюша Аввакумова, небо коптишь? (Ксения до сих пор себя обзывает девичьей фамилией, видимо, ее внутреннее "я" считает, что "хождение в Холодовы" - занятное приключение.) Семя, как говорится, легло на благодатную почву...

...Наверное что-то здесь есть от стокгольмского синдрома. Арефий свою общину держит в своеобразных духовных заложниках, а уж с какой целью - ему виднее. Ну, и прониклись люди к человеку, на котором лежит то ли благодать, то ли прелесть. Но это лишь предположение, одна из версий. Второй вариант. Есть духовные авторитеты, могущие при стечении ряда обстоятельств прослыть святыми праведниками. Но им не хватает половины шага, а может, простого везения. Третья версия: в эпохи смуты появляется плеяда пророков, как бы Природа экспериментирует, предлагая кандидатуры лидера, могущего образумить народ. Апокрифы повествуют о множестве интересных деятелей, пришедших два тысячелетия назад на Пэйсах в Ершалаим. Но история сохранила только одно имя. Впрочем, гипотез можно придумать много. Но истины все равно не знает никто. Во всех гипотезах ключевой является одна человеческая особенность: вера в чудо. Всякому пророку придется удивлять окружение, ну, чтобы народ восхитился и стал поуправляемее. Жаль, что в этой истории чудес что-то не наблюдается.