Фантазии Старой Москвы - [25]

То что было промеж Каси и Глебушки (так его Ксения называла потому что он коротенький и округлый как батон хлебушка, характером же вполне себе мягок), все же изобиловало запоминающимися моментами. Хотя, случалось и всякое, но даже ссоры несчастьем не назовешь. Ведь что такое "счастье" в буквальном смысле: то, что есть сейчас. Возникла у тебя нужда, а нет возможности. Дорвался, облегчился – получи пять минут ощущения, но на шестой ты уже обо всем и забудешь. Если кто не понял, я сейчас про творческий процесс говорю.

Глеб Борисович Холодов когда-то был партийным бонзой. В перестройку ушел в бизнес, который конечно являлся полукриминальным (а по тем временам как иначе), потом попал в чиновники по линии трубоделия, после крутился в очень крупном бизнесе, повязанным с гэбистской мафией, ну, а когда он пошел на второй срок... ну, женился то есть на юной провинциалке, Холодов-старший являлся руководителем крупного департамента и очень влиятельной фигурой. Но сколько волка не корми, он все одно рано или поздно издохнет. Простите уж за цинизм. После климакса нагрянули депрессия, рыбалка, преферанс и мужские недуги. Однажды он возьми - да и помре. Преставился Глебушка в самолете на высоте 10200 метров. Сердце остановилось, когда отправлялся в важную командировку. Наверное все, кто Богу душу отдает на небесах, прямиком попадает в рай. Хотя не факт.

В наследство Касе и отпрыску достались квартира на "золотой миле" Старой Москвы, дача в известном направлении и немало всяких-разных активов, позволяющих рантьериться по самое небалуйся. Я уже не говорю про автопарк элитных железных коников, от которого Ксения, впрочем, наскоро избавилась, оставив себе разве пару могучих джипов. Как грица, полный набор. Но госпожа Холодова не такая, она не хотела превращаться в светского монстра. Еще при жизни мужа Ксения не паразитировала, а учредила фитнес-клуб, клинику пластической медицины и центр раннего детского развития. Вполне себе бизнес-леди. Или вумен - не знаю уж, как там правильно. Все круги рая для элитных домохозяек. С центра все по-настоящему и началось.

Управляющая детским заведением Наталья попросила Ксению Георгиевну (само собою, подчиненные именовали Касю по имени-отчеству, за глаза же - Хозяйкой) пустить в заведение некую общину - ради проведения «молитвенного собрания». Подчиненная подчеркнула: православную.

Так получилось, что в этот момент в детском центре оказалась Хозяйка. Если верить в провидение, Ксения Георгиевна сама напоролась на то, что, возможно, всю свою жизнь искала. Значительное душевное смятение связано было с ощущением бессилия совладать с чадом и, говоря по правде, чисто женской тоскою.

Краешком глаза и уха Кася увидела и услышала такую картину. Около пятидесяти человек, мужчины и женщины с малыми детьми, окружали священника. Он, облаченный в подрясник и с серебряным крестом на толстой цепи, высокий и худой, сетовал:

- Хочу с вами, чада мои любезные, посоветоваться. С прихода меня сняли. Вы и сами прекрасно знаете, что там творится и каковы нравы клира. Я так не могу.

- И что же теперь, батюшка? - Подал голос один грузный мужчина.

- Если б я знал... Для того и обращаюсь к вам, ибо вы - глас Божий.

Никаких советов не последовало. Какая-то странная атмосфера горести царила в этом коллективе, разве только малышня сновала по комнатам, испытывая на прочность имущество. А потом члены общины исповедовались и причащались. Ксении было любопытно, она, делая вид, что занята проверкой финансовой документации, подспудно наблюдала собрание. Почувствовав, что ее присутствие превысило пределы приличия, Хозяйка покинула заведение в очень для себя непонятном состоянии.

Священник обладает привлекательной внешностью, это факт. Черная окладистая борода, буйная шевелюра, могучий нос, пылкие глазищи. На следующий день Ксения обсудила ситуацию с Натальей. Та пояснила: отца Арефия переводят в Туркестанскую епархию: церковному начальству не по душе пришелся его непритирчивый характер. Пока служил на приходе, вокруг батюшки собралась община. А в основе конфликта - священническая ревность, ибо благочинному сильно не понравилось, что к молодому попу народ как мухи на это... на сладкое липнет, что подрывает авторитет настоятеля.

Вполне логичный вопрос: если человек ― священник и человек верующий, какое его собачье дело рассуждать о том, кто, куда его посылает и надолго ли? Как же тогда с христианским смирением, религиозной моралью... Наталья ответила:

- Куда же тогда деваться общине, Ксения Викторовна... Мы собрались не вокруг церкви, а возле пастыря.

- Странно все это. Вы тоже все верующие люди. Или...

- Понимаю, как же. Но если мы всеми семьями отравимся за батюшкой к новому его месту служения, получится абсурд.

- Наталья, какой-то христианин очень-очень давно так и говорил: "Верую ибо абсурдно".

- Полагаю, вам следует встретиться с отцом Арефием и задать ему ваши вопросы напрямую. И кстати. Меня теперь зовут НаталИя.

- А в чем разница?

- Во всем...

Ксения узнала, что Арефий - белый священник, то есть, у него есть матушка, зовут Анастасией, и дети, аж четыре экземпляра мал-мала-меньше. Да они там были - среди общинников, клубные развивающие игрушки корчевали. Только Арефий семью не выделяет, для попа она такие же члены общины как и прочие. Сей факт одновременно порадовал и расстроил.