Фантастика глазами биолога - [47]
Противостоит зловещему Хобу-пауку, умеющему возвращаться и возвращать с «той стороны», опять же Единый король — Ясень-Лебаннен, появившийся как раз в тот момент, когда в нем возникает нужда. А если мы еще вспомним Арагорна — короля, чья миссия заключается именно в том, чтобы противостоять «обрушению» Средиземья в безвременье, то получим некоего универсального героя — этакого «короля былого и грядущего», вечного Артура.
Кстати, Артур, будучи трагическим прототипом всех этих персонажей, гибнет от одной только попытки своих недругов вернуть Камелот в доисторическое, мифологическое время. Ведь именно так можно рассматривать намерение Мордреда — его сына и наследника — жениться на Гвиневере, ныне здравствующей царице, наместнице «богини-матери». То есть, стать «временным царем», замкнув цикл умирающего и воскресающего бога. По Мэллори эта попытка, даже не состоявшаяся, приводит к падению Камелота и воцарению Темных Веков. В позднейшей интерпретации Мэрион Брэдли («Туманы Аваллона») конфликт между историческим и мифологическим временем приводит к тому, что Камелот просто погружается в миф, «уходит» из реальной действительности.
К этой схеме так или иначе приходится прибегать всем авторам — даже далеким от «классической» фэнтези, если они хотят проверить своих героев на прочность в условиях глобального конфликта. Например, в цикле Сапковского о Ведьмаке (где многие эпизоды в пародийной, заниженной форме отыгрывают старые мифологемы) присутствует та же схема, правда «шиворот навыворот» — чтобы возродить «золотой век», где торжествует магия, грозный властелин зловещего Нильфгаарда добивается руки своей собственной дочери — Цириллы. Отказ же его от этого намерения приводит к восстановлению исторического времени со всеми его неотъемлемыми атрибутами, в том числе и погрому слободы краснолюдов, защищая которых и погибает Геральт — посредник между двумя временами.
В принципе фэнтези ничего нового не измыслила — в большинстве «аутентичных» мифов дело обстоит именно так; появление культурного героя «выталкивает» мир из безвременья в историческое время. С той только разницей, что герой этот как правило принадлежит «властной верхушке» — пантеону богов (Прометей — хрестоматийный пример). Кстати, попытка смоделировать этот сюжет на толкиеновском материале предпринята в знаменитой «Черной книги Арды» Натальи Васильевой и Натальи Некрасовой, где функцию Прометея-Люцифера выполняет Мелькор. Муки, которые при этом в наказание претерпевает Герой (а нечего одновременно на двух стульях сидеть!), так же входят в условия игры. Кстати, в античной мифологии таким героем наряду с Прометеем, до какой-то степени является и Геракл — что вполне наглядно продемонстрировали реконструкции мифа у Лайоша Мештерхази («Загадка Прометея») и Генри Лайона Олди («Герой должен быть один»). Последние, кстати, достаточно просто и элегантно разрешили и вопрос вечной двойственности Героя — одновременно наследника и оппонента «Высших сил», сделав из одного человека двух; нерасторжимую пару близнецов, в жилах только одного из которых течет божественный ихор.
Действительно, Герой, противостоящий Богам или Магам, не должен быть простым смертным, пускай даже и очень сильным простым смертным. Он и сам должен обладать магическими способностями — и, одновременно, не обладать ими, поскольку таковы условия игры. Иногда фантазия автора порождает фигуры достаточно сложные — такие, как два «взаимодополнящих» Геракла у Олди; титана Прометея, разменявшего свое бессмертие ради неблагодарного человечества у Мештерхази, ведьмака Геральта — мутанта и изгоя — у Сапковского.
Чаще всего, впрочем, авторы разрешают это противоречие, просто давая своему герою в спутники и соратники очень сильного, но «белого» мага, который, выполнив свою миссию, удаляется от дел (часто в то же «мифологическое безвременье» — Мерлин под полый холм, Гэндальф — на Заокраинный Запад). Абсолютно нечувствительному к магии Конану в его битве против зловещего Ксальтотуна помогает ведьма-друидка, легуиновскому Лебаннену — верховный маг Средиземья Гед.
Возвращение в безвременье для человечества означает конец истории, отсутствие прогресса, личной свободы и прочие неприятные вещи. Тем не менее, тоска по такому безвременью, воплощенная в мифах о «золотом веке», где люди были красивыми, сильными, вечно юными, смерти не было, а трава была зеленее, и еду не надо было добывать в поте лица своего — универсальное явление.
Да, пребывание в историческом времени — естественное состояние человека современной, европейской культуры и цивилизации (восток как всегда, дело тонкое). Но практически любой психически здоровый человек испытывает глубокую атавистическую потребность хотя бы немного, но пожить в мифологическом времени. Популярностью своей фэнтези, видимо и обязана этой потребности. Дело в том, что стремительное развитие технологий, то, что мы называем «научно-технической революцией» практически полностью вытеснило рудименты мифологического, циклического времени если не из обихода (религиозные и сезонные праздники и есть такие рудименты), то, во всяком случае, из системы связей окружающего «реального» мира.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Антология-трибьют Анджею Сапковскому. Придуманный Анджеем Сапковским мир ведьмака Геральта давно уже стал родным для сотен тысяч читателей из разных стран. Да и сам Сапковский – живая легенда для многих поколений. И вот весной 2012 года родилась уникальная идея международного сборника. С ведома самого Сапковского польский издатель пригласил ведущих российских и украинских фантастов принять участие в создании рассказов о мире ведьмака! Книга была опубликована через год и стала сенсацией в Польше.
Новый роман Марии Галиной, в котором автор продолжает свое художественное исследование нашей «реальности» и ее границ, физических и метафизических.Героя романа, писателя, занимающегося сочинением очень специфических романов по индивидуальным заказам не менее специфических заказчиков, тревожит странное ощущение, что под покровом привычной, освоенной и жизни постепенно обозначается присутствие чего-то еще, и присутствие это сгущается, как бы распирая изнутри, деформируя «обыкновенное» течение жизни — там что-то могучее, архаичное и, самое главное, не менее реальное, нежели привычная герою «реальность» вокруг.
«Добро пожаловать в нашу прекрасную страну!» — заманивает нас эта книга. Однако не надо верить рекламным слоганам и глянцевым проспектам. Эта страна не прекрасна, а страшна, и ее обитатели вынуждены сопротивляться злу или поддаться ему — и неизвестно, какой выбор окажется правильным. Быть может, правильного выбора нет вообще. Ведь Подземное море плещется даже под сухопутными московскими улицами. И кто знает, что за существа дремлют там, в глубине…Каждая книга Марии Галиной становится событием, и это тот редкий случай, когда писателя считают «своим» и в фантастике, и в большой литературе.
ПРОЗАСВЯТОСЛАВ ЛОГИНОВ. АРМАГЕДДОН ВОЗЛЕ ГОРНОЙ РЕЧКИВселенская битва добра и зла сокрушила все живое. Но, может быть, эта схватка делеко не последняя?ШОН МАКМAЛЛЕН. СКРУЧЕННЫЕ В СПИРАЛЬРедкая лодка доплывет до середины озера Дербент. Она, исчезнув в тумане, попадет в другой мир.МАРИЯ ГАЛИНА. КРАСНЫЕ ВОЛКИ, КРАСНЫЕ ГУСИНатуралист охотится за уникальной птицей, но в экспедиции его ждут куда более неожиданные находки.ЕВГЕНИЙ ГАРКУШЕВ, АНДРЕЙ СОЮСТОВ. АРИЙСКАЯ НОЧЬТолько здесь они могут считать себя победителями.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.
Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.
Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.
«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.