Фантастика глазами биолога - [19]

Это страшное слово — мутант

Радиация — единственный фактор, для обнаружения которого живущие на Земле существа НЕ выработали специальных рецепторов.

Никакими органами чувств радиация НЕ уловима. Инфразвук и ультразвук, инфракрасное (тепловое) и ультрафиолетовое (коротковолновое) излучение, гравитационные колебания, электромагнитное поле — все это так или иначе улавливается разными видами живых существ.

А радиация — нет.

Почему?

Да просто потому, что в природе радиоактивность не является определяющим фактором. Даже в местах выхода радиоактивных пород она ничтожно слаба — чтобы подхватить летальную дозу надо несколько лет неподвижно сидеть на одном и том же месте.

Радиационная опасность возникла лишь в ХХ веке одновременно с развитием ядерной физики и первые исследователи радиоактивности гибли от лучевой болезни потому, что не подозревали об опасности, брали куски обогащенной урановой руды голыми руками, держали их на лабораторном столе…

Так что когда особо чуткие особы говорят, что «ощущают» повышение радиоактивного фона, когда ветер дует «оттуда» (из Чернобыля, например), что им как-то по-особому трудно дышать, или что-то в этом роде, то, скорее всего они, мягко говоря, преувеличивают.

Тем не менее, радиации у нас научились бояться. Причем бояться панически. Страх этот большей частью наведенный, чисто головной — биологических и исторических корней у него нет, но абсолютно оправданный; столкнувшись с новым фактором человечество спешно начало вырабатывать некие защитные механизмы по принципу «лучше перебдеть, чем недобдеть» и в социумах, так или иначе столкнувшихся с радиоактивным заражением развивается самая настоящая радиофобия. Но именно из-за своей умозрительности, абстрактности, радиофобия принимает самые причудливые и алогичные формы. Пущенная, насколько я помню, Лео Кагановым утка, что кактус стоящий рядом с компьютером «поглощает» жесткое излучение, разошлась по всей стране и воспринимается многими на полном серьезе. Но это, конечно, частность. А вот суеверия и предрассудки, накрученные вокруг слова «мутант» стоят того, чтобы разобрать их подробней.

В любом сложном организме наблюдаются клетки двух видов — соматические с двойным набором хромосом и половые с одинарным набором хромосом. Организм индивида построен из соматических клеток. А вот половые клетки этого индивида производятся мужскими и женскими половыми железами и являют собой разнообразные сочетания переполовиненного хромосомного набора.[17] Сливаясь, отцовская и материнская половая клетка вновь образуют новый организм с двойным набором хромосом.

Так вот, изменения в хромосомах половых клеток, благодаря которым у потомства появляются наследуемые признаки, которых нет у их родителей, и называются мутациями.

Мутации происходят под воздействием особых факторов — мутагенов (радиация, ультрафиолетовое излучение, некоторые химические вещества) и по определению происходят, повторюсь, только в половых клетках. Взрослую особь они по определению не затрагивают. То есть, если в фантастических рассказах герой вдруг покрывается чешуей, или обретает телепатические способности или нечеловеческую кровожадность при воздействии неведомого фактора — это не мутация. Это в лучшем случае проявление скрытых резервов, до того мирно дремавших в организме нашего героя, в худшем — просто глупость автора.

(Если автор претендует на звание научного фантаста, конечно — вон, у Кафки герой превращался в таракана, и ничего. Но это притча, к фантастике имеющая очень отдаленное отношение). Кстати, в знаменитом фильме Кроненберга «Муха» превращение героя в омерзительное насекомое с научной точки зрения вполне оправдано — в результате неудачного эксперимента гены в его соматических клетках «перемешались» с генами мухи.

Мутации могут затрагивать число хромосом (скажем, нарушается процесс их расхождения и в одну половую клетку отходит на хромосому меньше, а в другую — на хромосому больше), либо изменять отдельные участки хромосомы — гены. Но, как бы то ни было, проявляются они только у потомства, и то как правило не в первом поколении.

Кстати, большинство мутаций, проявляющихся сразу — летальны, то есть несут гибель потомству, сразу или на определенном этапе развития. Не удивительно — генетический механизм штука тонкая, его шлифовали миллионы лет эволюции, и любые его изъяны приводят к нарушениям работы организма. Поэтому страшные картины апокалиптической земли, по которой шныряют двухголовые уроды и прочие монстры не имеют под собой особых оснований — эти монстры либо вымерли бы еще не дожив до зрелого возраста, либо были бы уничтожены нормальными, адекватными и соразмерными соперниками.

Как ни странно, именно мутации и являются движущей силой эволюции — благодаря им и появляются новые формы, закрепляющиеся путем естественного отбора. Но процесс этот сложный, подчиняющийся сложным математическим закономерностям, и достаточно тонкий — пытаться воздействовать на него вышеуказанными мутагенными факторами — все равно, что пытаться молотком усовершенствовать швейцарские часы. Тонким вмешательством занимается генная инженерия; одно из самых замечательных достижений нашего времени.