Фантастический детектив 2014 - [30]

Марта понятия не имела, кто такой Стоппард, и что он там написал насчет свободного человека, но вздох Сорокина и слова «посетитель бара» указывали, очевидно, не на ключевого персонажа. Но тем не менее – Белый театр, одна из ведущих площадок Питера… Там, наверное, даже роль «кушать подано» так просто не получишь.

Сорокин внимательно всмотрелся в нее и снова засмеялся.

– Извините, у вас такое озадаченное лицо сейчас. Да, я снимаюсь в порно. Мне это нравится. Все актеры в какой-то степени эксгибиционисты, я просто немного больше, чем другие. И это приносит деньги. Но я все-таки актер. Окончивший Лебедевку, а не отходивший два месяца на курсы кривляния для моделей. Накачанный торс и восьмидюймовый член – это не весь я. Здесь и здесь, – он постучал по лбу и положил руку себе на грудь, – кое-что есть. И я даже ни с кем не переспал, чтобы получить место в Белом. Там знают о моих подработках, но у нас дурной тон придираться к тому, кто как халтурит. Когда мне стукнет сорок, я дойду до Гамлета и дяди Вани, брошу сниматься в проне. А может, не брошу. Если не надоест. И Гарпага я не убивал. Я не такой дурак, чтобы пускать под откос жизнь из-за мелочного завистливого ничтожества. Еще вопросы?

Есть способ облизнуть пересохшие губы так, что это не выглядит ни просто по-дурацки, ни по-дурацки развратно: нужно втянуть их, как бы в гримасе задумчивости, и облизать по очереди.

– Только один. Влад, почему вы связались с Гарпагом? Зачем вам вообще понадобилась эта кампания за права мужчин? Вы успешный, красивый молодой человек, заняты любимым делом, и тут…

Владигор Сорокин одарил Марту еще одним внимательным взглядом из-под густой вуали ресниц.

– Марта, а вы знаете, что каких-то лет двести назад я мог бы спросить у вас: ну зачем вам право голоса, вы же успешная привлекательная женщина. А лет сто назад – зачем вам равные зарплаты, разве это не лучше, когда муж зарабатывает больше? Равенство есть равенство. Справедливость есть справедливость. Мужчины моих лет вдвое чаще становятся объектами потребления, чем женщины, – потому что у большинства женщин в этом возрасте есть ребенок и иммунитет. Даже если женщина преступница – ей ничего не будет, пока она беременна.

Марта много чего могла бы на это сказать. Как «убойный» детектив, она оформляла трупы, оставленные высокими господами. Дело открывалось, эксперт выносил заключение, Марта беседовала с высоким господином об обстоятельствах потребления, дело ложилось на стол областному прокурору высокому господину Кондрашову Т. Г. (сам Кондрашка ездил подкрепляться в окружную тюрьму), он передавал в суд, суд закрывал за отсутствием состава преступления. Колесики вертелись. Один раз их слегка заело: залетный высокий господин потребил беременную женщину. На маленьком сроке, жертва могла еще и не догадываться, что беременна, либо просто откладывала постановку на учет до… ну, люди бывают и просто расхлебаями. Но обычно высокие господа это видят. Данный же высокий господин утверждал, что нет, не заметил, и что вообще у него плохо с чтением ауры. Суд Цитадели вынес ему порицание. Супругу убитой предложили выразить свое недовольство на поединке с убийцей, он отказался. Марта его очень хорошо понимала: хотя в таких поединках закон разрешал людям использовать огнестрел, она сама не рискнула бы никогда и любого другого отговаривала. Даже если всадить высокому господину пулю в сердце, его вполне хватит на то, чтоб дойти до тебя и оторвать башку. А потом он подзакусит тобой на правах победителя, восстановится и дальше пойдет.

Марта возбуждала от десяти до пятнадцати дел о потреблении в год. Примерно столько же – коллеги из областной управы. В Тверской области жили и действовали четверо высоких господ: смотрящий, завсанконтролем, федеральный прокурор и главный инженер АЭС. По большей части они выбирали квоту в вышневолоцкой тюрьме, но там квота не бесконечная, и еще москвичи ее выбирают. Мортуарий и Лотерея тоже не могут дать каждый год по 8 добровольцев на жало. Так что от 10 до 16 человек в год по городу – это как штык. Плюс еще залетные, москвичи и питерцы. Концентрация высоких господ в обеих столицах будь здоров.

Она прекрасно знала из статистики, что мужчин в возрасте от 30 до 40 лет и в самом деле потребляют чаще. Но знала и другое: в категории от 60 и старше лидерство перехватывают женщины-пенсионерки. Именно они – самая многочисленная клиентура мортуариев. И если бы не отвращение к мысли пойти кому-то на корм, то…

Но Марта не стала приводить статистику, не стала говорить о том, что болело до сих пор, потому что попобородый вождь этого не стоил.

И еще – потому что почувствовала что-то… какую-то фальшь. И чтобы прощупать почву, задала другой вопрос:

– И как вы собирались эту несправедливость исправить? Загнать женщин на кухни? Перестать оплачивать ВРС?

– А хотя бы, – задорно улыбнулся Сорокин. – Ведь до Поворота ВРС никто не оплачивал. Женщин содержали мужчины. Охотно содержали. Это было почетной обязанностью.

Марта рассказала бы ему, как охотно ее прадед слинял от жены с троими детьми, но это не имело значения. Значение имело другое.