Фантастические повести и рассказы - [42]

Вся операция длилась шестьдесят суток, трое из которых пропало из-за урагана. Мы обнаружили сто восемьдесят девять человек, включая двух грудных детей — вдвое, если не втрое больше, чем рассчитывали — и потеряли одного человека убитым после того, как одна из машин была обстреляна в седловине между Йенг-хорном и Лакупу. Других потерь не было, хотя одиночные выстрелы по нашим машинам случались почти каждый день. По нашим оценкам — это следовало из сравнительного анализа того, что говорили вышедшие к нам люди, а также мест, откуда стреляли по машинам — на острове оставалось теперь не более десятка человек. Терять на них время мы уже не могли.

В тот вечер я чувствовал себя измочаленным до предела после целого дня полетов. Мы заканчивали прочесывание в районе дельты Каопры, время поджимало, и поэтому трое суток подряд ночевали где попало, не тратя времени на возвращение на виллу. И вот сегодня в полдень, наконец, патрулирование закончили, обнаружили последнюю пару подростков уже у самого Северного мыса и вернулись на юг. Еще несколько дней на укладку всего, что мы хотели увезти, и можно будет заражать остров и бежать отсюда. Всем не терпелось скорее покончить с этим делом, пока не подоспел рейдер с Особым Отрядом.

Меня разбудил яркий свет, вдруг ударивший в глаза. Я инстинктивно заслонился от него ладонью и попытался перевернуться на живот, чтобы спать дальше, но кто-то сильно тряс меня за плечо, не переставая повторять мое имя, и в конце концов я проснулся.

— Проснись, Мэг, проснись, — дошел, наконец, до меня чей-то голос, и я, протирая глаза, сел. Передо мной, с фонариком в руке — он догадался опустить его, и свет теперь не резал глаза — стоял Вэнноу. Я зевнул, так, что чуть не вывернул челюсть, потом протер глаза и огляделся. Было темно, Ситэлх еще не взошел, Маола последние дни всходила днем, и все небо было усыпано яркими звездами, с севера на юг почти через зенит протянулся Млечный Путь. Внизу беззлобно рокотал прибой, гребни волн слегка светились, и у горизонта это свечение сливалось в белесую полосу. На фоне этой полосы, у самого края обрыва метрах в сорока справа темнели чьи-то фигуры — человек пять, не меньше. Они о чем-то говорили, но слов было не разобрать.

— Я уж испугался, что тебя тоже ухлопали, — сказал Вэнноу, помогая мне подняться.

— Кому это нужно меня ухлопывать, хотел бы я знать, — сказал я, снова зевая. И тут вдруг окончательно проснулся. — Ты сказал «тоже»?

— Да, — как бы случайно Вэнноу скользнул лучом фонарика по месту, где я лежал. За два или три часа трава куорта успела расползтись в стороны, обнажив плотную, сухую землю — здесь всегда так: ложишься на мягкую траву, а просыпаешься на каменьях.

— Нэг-Ара столкнули с обрыва.

— Кто?

— Знать бы. Около часа назад слышали его крик. Наверное, это он кричал, хотя кто теперь разберет, — Вэнноу двинулся к стоявшим у обрыва людям. Я пошел следом.

— Его нашли?

— Куда там, в такую-то темень. Просто все остальные, кроме него, нашлись.

Мы подошли к самому обрыву, стоявшие там повернулись в нашу сторону, но лиц я не мог различить.

— Мэг спал здесь и ничего не слышал, — сказал Вэнноу, обращаясь к крайнему.

— Это точно? — голос Эни Салдо прозвучал резко, как выкрик.

— Точно.

— Не совсем, — вмешался я. — Я не сразу заснул, сначала задремал просто. Мне кажется, я слышал какой-то крик. А до этого тут кто-то ходил, слышались тихие разговоры.

— Ты их видел, Мэг? Узнал хоть кого-нибудь?

— Нет, я даже глаз не раскрывал. Но по-моему, все это было раньше, чем час назад, еще на закате — я чувствовал, что солнце еще светит.

— Нет, крик я услышал, когда было уже темно, — сказал кто-то слева.

— И я тоже, — этого я узнал, это был Син Крадов, он в свое время раз пять облетел весь Сэлх, и любил рассказывать об увиденном в погребке Тэррена.

— Может он просто оступился в темноте, — сказал я.

— Все может быть, Мэг. Может, и оступился, кто его знает. Только вот куда тогда подевались мнемоблоки из библиотеки Гэптоков, с которыми он возился в последние дни?

— Они исчезли?

— Да, Мэг, как в воду канули, — Энн Салдо отошел от обрыва и неспешно двинулся по тропинке к вилле. Все остальные потихоньку пошли за ним.

— И что самое странное в этом деле, Мэг, это то, что ты оказался поблизости.

— Почему?

— Потому что он что-то такое обнаружил в этих мнемоблоках, о чем хотел с тобой посоветоваться. Ты, наконец, прилетаешь и он погибает.

— Да, это действительно странно. А он не говорил, о чем хотел со мной посоветоваться? — я почувствовал, что весь дрожу от внутреннего напряжения в ожидании ответа.

— Нет, насколько я знаю, он не говорил ничего, — бросил через плечо Эни Салдо. Мы шли теперь по узкой тропинке между кустов кубрака, растянувшись гуськом. Лучше, конечно, было бы помолчать, не выдавать себя голосом, потому что в такой темени среди кустов мог затаиться, поджидая нас, кто угодно. Но я не выдержал, и спросил еще:

— А копий он не сделал? Вы проверяли?

— Судя по всему, нет. Мы еще не успели проверить.

— А не мешало бы пустить слух, что есть копии, — сказал я, понизив голос. Это надо было сказать сейчас, пока мы еще не дошли до виллы, потом могло быть уже поздно.