Фантастические истории - [40]

Я никогда ничем не болела, но дедушка запретил мне заниматься спортом из-за, как говорил доктор Джонсон, слабых косточек. Наверное, у меня в организме чего-то не хватало. А дедушка не хотел рисковать. Он обожал мою покойную маму, и я была его единственным утешением.

А с врачом так вышло. Ковыляла я по улице, а джинсы в месте ушиба начинали намокать от крови. Болело довольно сильно, хотя я стойкая к боли, и доктор Джонсон меня всегда за это хвалил. И тут я увидела табличку на одном из домов – имя мне показалось знакомым. Доктор Снэк, если не ошибаюсь. Ну и фамилия! Сразу вспомнила, что Элиса, моя подружка-мексиканка, к этому доктору с переломом руки ходила и очень хвалила. Я и зашла в дом, в приемной на мое счастье никого не было, и дверь в кабинет была полуоткрыта. Я туда – шасть. Симпатичный доктор (жаль, что старый!) сидел за столом и читал газету. Я-то знала, что он не так давно в нашем городе и клиентуры еще не наработал. Поэтому газетки почитывал в ожидании. Я представилась, свой номер сказала. Все свои данные я наизусть помнила. Дедушка так велел. Сначала доктор этот было заикнулся, что надо позвонить родителям, но на мою коленку взглянул и заспешил – отвел меня за ширмочку, я села на кушетку, стала джинсы снимать, но они к коже прилипли, вот беда! Он тогда осторожненько так штанину спустил. Совсем не больно. Вот права Элиса. Золотые руки у него. Посмотрела я, а с коленки уже струйки стекают. Здорово я саданулась! Он стал рану обрабатывать и вдруг как вздрогнет. Нет, не сильно вздрогнул, конечно, руки только слегка задрожали. Но я к таким вещам очень чуткая. Он немного крови на стеклышко намазал и отложил. Коленку перевязал, все как положено сделал. «Подождите, мисс, – сказал. И вышел из кабинета. Пошел в другую комнату, там у него лаборатория, как Элиса говорила. Все самое новое. Минут через десять доктор Снэк вернулся. Улыбнулся мне, но лицо какое-то напряженное. Потом говорит: «Мисс, а вы не профессора Тейлора дочка?» Я так и прыснула: «Нет, не дочка! Я внучка!» Еще чего! Дедушка все-таки старый. Ему почти 50! А доктор Снэк головой покачал: «Ну ладно, идите и больше не падайте. И передавайте привет дедушке». А я сдуру ляпни: «А от кого?» Он засмеялся: «А вы читать умеете, мисс? У меня на дверях написано». Потом дал мне визитную карточку и сказал ласково: «Не обижайтесь, мисс Тейлор. Я вашего дедушку когда-то знал». Я поболтать люблю и спросила тут же: «Ой, а маму мою вы знали? Барбарой ее звали». Он вздохнул: «Давным-давно, милая!» Я тоже вздохнула, так сразу грустно стало! Я ему и сказала: «Я маму не помню. После катастрофы я в коме лежала, ничего вообще не помню. Поэтому дедушка так надо мной трясется. Я ж чудом жива осталась!» Он глаза отвел: «Ну, идите, мисс. Только поосторожней». Жалко как. А я хотела с ним о прошлом поболтать. Ну ладно, мы распрощались, и я домой потопала. Обидно только, что джинсы светлые, пятно противное в глаза бросалось. А я аккуратность люблю. Всегда все с иголочки.

И уж не знаю почему, но дедушка разволновался. На коленку даже не посмотрел, а пошел звонить этому доктору. Дедушка мне сказал, что он не Снэк, а Шнак, вроде бы из Германии еще ребенком сюда приехал. Вот потеха с этими немецкими именами! Ну, я книжку почитала, потом села фильм смотреть. Про злобных монстров. Как они нашу Землю поработить хотят. Шум, грохот, героиня, как я, блондинистая. Ура! Спасли Землю в который раз! Я вышла из комнаты и спустилась вниз. Ба, а в гостиной этот Снэк-Шнак с дедушкой. По креслам расселись и тихо беседуют. Этот новый доктор, пожалуй, постарше дедушки будет.

«О, – сказал дедушка, – вот и Вики пожаловала». Я к ним подошла и солидно так предложила: «Что-нибудь выпить желаете?» Они аж подскочили. «Да, – говорит доктор Шнак, – маленькая хозяйка Большого дома». Я присмотрелась, вроде слезы у него на глазах. А дедушка странно так засмеялся: «Иди-ка ты, милая Вики, в саду цветы полей. Мы давно не виделись. Поговорить надо. Тебе с нами скучно будет»

Я пошла в сад. Но любопытство разобрало. Я под окошко прокралась. Эх, слишком тихо. Только вдруг доктор Шнак печально так протянул: «Да, Генри, я вот моя Лореляй-то умерла». Дедушка ахнул, потом сказал что-то. Ну, дальше я не услышала. Смотрю, в наш сад Элиса заходит, на поводке у нее какая-то помесь собаки с крокодилом. Так что заболтались мы с Элисой, со зверюшкой поиграли, и я так ничего и не узнала.

После ухода гостя профессор Тейлор сел в кресло и задумался. Он так давно не курил из-за Вики, что совсем забыл, как сильно может хотеться курить. А сигарет в доме не было. Он подошел к бару и налил себе немного виски. Налил аккуратно, как наливал когда-то реактивы в своей лаборатории, не доверяя лаборантам. Как он мог сказать Юргену правду… И сегодня они ходили вокруг да около, и никто не решался выложить все, что лежит на душе.

Проект «Проекция». Смешно звучит. Они были тогда намного моложе. Он, вдовец с дочкой Барбарой, и его друг и ассистент Юрген, с элегантной женой Соней и малышкой Лорой. До закрытия проекта они успели сделать несколько удачных опытов, в том числе создать проекции собственных дочерей – не зря профессора Тейлора считали гением биотехнологий. Только проекции взрослых почему-то не получались – они не раз пробовали спроецировать самих себя, но клетки упорно сопротивлялись. «Против природы не попрешь, – говаривал он в те годы. – Но попытаться можно». А потом проект закрыли. Пришлось переключаться на другие направления, но тогда профессора Тейлора это не слишком огорчило – идей у него было много, и все манили интересными перспективами и могли быть реализованы без протестов общественности и запретов.