Фантастическая политика и экономика - [24]

Сказал, что лично проконтролирует исполнение. Что такого не будет, как все раньше привыкли — кинут протокол в дальний угол, а полиция тут ищи крайнего… Вот тут номер, видите, бурчал капитан. Я его в свою базу заношу. И ставлю исполнение… Сколько вам дней на исполнение? Две недели хватит? Завтра успеете оплатить, говорите?

Очень хорошо. Значит, сами сказали — завтра. Так и пишем. То есть, послезавтра мне уже мигнет сообщение, если что. И тогда вы не удивляйтесь, если вас вдруг остановят мои коллеги совсем в другом конце столицы нашей Родины. Кстати, паспорт ваш еще можно? А прописка-то у вас подмосковная. Ага, ага. Живете сейчас в Москве, так? Ну, счастливого пути. Не нарушайте больше. Час! Целый час волокиты! Василий ехал дальше буквально «на цыпочках», заранее включая поворотники и пропуская всех, кого мог пропустить. И все равно почти перед домом его снова остановили. Теперь уже с обочины махнули полосатой палкой.

— Я что-то нарушил? — спросил он устало, выйдя к высокому сержанту.

— А вот это мы сейчас и выясним. Пробу на алкоголь — не отказываетесь? Или как?

— Да что случилось-то в этот раз?

— Слишком осторожно вы ехали. Неуверенно как-то. Так — как с пробой? Откажись тут… Еще полчаса ушло на проверку, на козыряние, на пожелание хорошей дороги и предупреждение о возможных последствиях нарушений правил дорожного движения. А возле дома на скамеечке сидел хозяин квартиры.

— О! Вася! — вскинулся он радостно. — А я тут тебя жду, жду…

Неудобно же заходить без тебя.

— Что-то случилось? — насторожился Василий.

— Ты извини, но у меня наклюнулась срочная и выгодная продажа.

Так получилось, извини уж.

— Мы же договаривались на полный год!

— Ага. Но, если ты не забыл, мы с тобой устно договаривались. И цена потому была — без всяких там накруток и налогов. А теперь — вот. Продавать эту квартиру буду. Месяц тебе на выезд. Так что в этом месяце можешь не платить, а в следующем, извини, тебя тут не должно быть. Да что они, сговорились все сегодня, что ли?

— Сань, привет, я доехал. Чо — как там?

— Понимаешь, дружище… Сашка, получив письмо, тут же сходил к начальству, и начальство сказало, что у них такое место есть. Только надо бы согласовать с безопасностью — у них, сам понимаешь, не шарашкина контора, а солидная корпорация. Безопасники — бывшие полковники КГБ, все, как один — спросили фамилию, куда-то звонили, а потом сказали, что этого в их корпорацию не примут ни за какие коврижки.

— Понял, Вась? Ты в списках каких-то. Залет у тебя где-то крупный. Н-да… Списки, значит? Вон, как оно, оказывается. Утром Василий специально зашел в свою службу безопасности. Там почему-то обрадовались, тут же завели в сектор информационной безопасности и стали расспрашивать, какого черта он столько времени проводит в Интернете. И как так выходит, что он при такой занятости и высокой зарплате находится в первой тройке по трафику. А потом провели к своему начальнику — тоже, наверное, полковнику, как у Сашки. Начальник предложил закрыть дверь, сесть, а потом спросил ни с того, ни с сего:

— По митингам, значит, ходите? Недовольны, значит, своей жизнью и нашими порядками? Василия как озарило — вон, что! Это, выходит, «гасить» начинают, что ли?

— Какой митинг? — приподнялся он в кресле. — Шел за хлебом, понимаете? Просто шел за хлебом. А тут налетели, повязали, вписали в протокол… Пятьсот рублей карман не утянут — я хоть и не миллионер, но корпорация у нас позволяет жить своим сотрудникам…

— Ага, ага, — кивал головой седой начальник. — За хлебом. Это бывает. Он полистал какие-то бумаги:

— Вы же на Новаторов живете? На Калужской? А за хлебом, значит, на Мясницкую ездите… А вы, гляжу, еще и неискренни, Василий Аркадьевич. Как это мы вас раньше-то не разглядели… В служебном почтовом ящике лежали ответы на все письма. Отказ в разной степени вежливости. А на «хедхантере» вывесили вдруг список лиц, не обслуживаемых данным ресурсом. И конечно, конечно — там Василий тоже нашел свою фамилию. А теперь вот еще и квартира. В Фейсбуке стукнулся Петя, координатор. Он в этот раз был на связи по Юго-Западу. Сказал, что в субботу с двух дня и до скольких получится — на Чистых. Никаких провокаций. Никаких лозунгов. Просто гулять туда и обратно. Но чтобы народу много было. И всех, мол, знакомых своих приводи. И девушку, если что. В субботу, значит. И останется всего три недели до смены квартиры. Василий отписался ему о своей проблеме. Там, на том конце эфирной волны, похоже, даже обрадовались. Стали выспрашивать подробности.

Стали говорить, что надо бороться и требовать. Еще писали, что помогут с адвокатом. И еще, что — вот сам видишь, какие они сволочи все. А следующим утром Василия остановил первый же патруль ГИБДД.

— Ай-яй-яй…, — сказал кругломордый капитан. Другой капитан, не тот, но почти такой же по мордастости. Они их подбирают таких, что ли?

— Ай-яй-яй. Нехорошо нарушать законы. Демократия, знаете ли, это в первую очередь — соблюдение установленных законов и правил, — и изъял права, выписав «времянку». Это, мол, чтобы уже наверняка. За правами-то своими каждый прибежит. И вы, Василий Аркадьевич — прибежите ведь? Вот прямо завтра и приходите. Будем разбираться. А то по митингам они ходят, а сами законы нарушают, штрафы в срок не уплачивают. … Вечером звонил брат. Он там живет, в том городе, где родился и рос Василий. Брат сказал, что нечего тут суетиться и расстраиваться.