Потом Лика ушла, прошелестело шелковое платье…
Олег ничего не сказал ей про Карину. Он прекрасно сознавал, что за подобным откровением последует обязательный визит высокооплачиваемого психиатра. Но не это было главным! Олег, дошедший до ручки, был не против визита психиатра, совсем даже нет! Просто он не хотел второй раз предавать Карину…
– Знаешь, она звонила тебе в день своего отъезда… – сообщила Лика.
Прошло чуть больше месяца после гибели Карины. Они лежали в постели в роскошной Ликиной квартире, и Олег не видел ее лица. Прохладный голос в прохладной августовской ночи.
Олег сжал в кулаке тонкое шелковое покрывало, выровнял дыхание.
– И что же? – голос остался обычным, будничным. А ведь он боялся, что зазвенит, сорвется…
– Тебя не было, и я велела ей перезвонить позже, после пяти. Ты приехал, но она не перезвонила, и я решила ничего тебе не говорить. Я не знала, что она уезжает…
«Только не говори, дорогая, что тебя загрызла совесть, и ты не хочешь жить с этим камнем на сердце! Ты такая же, как я, и совести у тебя давно нет… Ты сказала это потому, что Карины больше нет на свете. Карина никогда не позвонит снова. Ты перестала бояться и говоришь от облегчения, ведь так»?
Разумеется, ничего подобного он тогда Лике не сказал. Повернулся к стене. Лике не стоило придумывать причин – он не стал бы разговаривать с Кариной, даже если бы Лика рискнула соединить их. Бросил бы трубку. Он знал это, знал, знал!
«Ты же мог ее спасти!»
«Значит, не мог. Не судьба».
Как ему хотелось вновь возненавидеть Карину! Но невозможно ненавидеть человека, улетевшего в синее небо с белого склона.
Неужели ее любовь была так сильна, что она пришла к нему на помощь ОТТУДА?! Из-под своих снегов?! Неужели ее любовь была так сильна?
Ночью она ему снилась. Сидела тихонько у него на кровати, и когда он приподнялся, чтобы увидеть ее лицо, лунный призрачный свет озарил ее улыбку. Она погладила его по щеке, и он быстро прикрыл глаза. Мужчины не плачут, это аксиома.
Они не сказали друг другу ни единого слова.
Он проснулся рано, еще в темноте, и долго лежал, впервые после спасения глубоко и свободно дыша. Предутренний серый сумрак был весь пронизан свежим и чистым ароматом. Так пахнет незаметный весенний цветок, растущий на зеленых горных склонах, высоко-высоко над землей.
