Фанни Каплан. Страстная интриганка серебряного века - [35]
На фоне этой мрачной картины всеобщего распутства и злодеяний, совершенных во имя фанатического, исступленного изуверства, стремящегося к низвержению основ русской государственной жизни, рисуется коллективная ответственность еврейского населения города Одессы за все те позорящие имя человека преступления, свидетелями которых были тысячи людей. Установление этой коллективной ответственности было бы, по моему мнению, первым актом образумливающего воздействия на население города, в котором нарушены самые коренные основы общежития.
Русский Патриот».
— Науськивает, сволочь! — взволнованно вышагивал он по комнате. — Ату их, пархатых!
— Давайте уедем, Витя! — схватила она его за руки. — Сегодня же!
— Рехнулась! Куда уедем?
— Хоть куда! В Житомир, в штетл. Страшно!
— Страшно ей. Анархистка, революционерка! Кончай паниковать…
Он вытащил из внутреннего кармана пиджака кожаный бумажник. Развернул, вывалил на стол пачку кредиток.
— Гляди! — хохотнул. — Ротшильды позавидуют!
— Откуда столько, Витя?
— Из бочки с сельдями.
Засмеялся.
— Из бочки? — покосилась она на пачку.
— Ага. Когда заваруха эта в порту началась, пожары, поджоги, грабеж, мы с румыном моим лодку чью-то отвязали, собирались на Пересыпь плыть от греха подальше. А тут глядим, хмыри какие-то бочку катят по песку. К воде. Румын говорит — он по этой части профессор: в бочке, говорит, точно — воровской навар. Грабанули хлопчики под шумок чью-то кассу или ювелира и следы заметают. Доставят бочку с наваром на рейд, там их яхта с партнерами дожидается. И поминай как звали.
— И что, Витя?
— Ничего. Посидели за лодкой, дождались, пока субчики эти бочку поближе подкатят. Встали — они обрезы тащить из-за голенищ. Ну, тут думать некогда: успевай нажимать на гашетку… Положили троих. Четвертый — атаман, по-видимому, по мелководью побежал. Ногу волочил. Румын его догнал и — ножом в спину…
— Хватит, не надо! — она отвернулась к окну.
— Чувствительная ты! — произнес он с досадой. — Как институтка! Мы тут, по-твоему, за бандюг и громил стараемся? Бомбы в царских сатрапов кидаем, жизнями рискуем! Чтоб городская шпана сливки под шумок снимала? А мы потом у Любанского деньги на революционную работу будем клянчить. Так, что ли?
— Не знаю, Витя.
— Не знаю! В «эксе» участвовала, жандарма вместе на тот свет спровадили. Кончай хныкать!
— Хорошо, Витя.
Часть захваченных денег, по его словам, он отдал румыну, основную сумму передал в партийную кассу анархистов.
— Себе оставил кое-что. На семечки.
— Так уж и на семечки, — недоверчиво протянула она.
— Ну, и на шляпку одной чувствительной девице.
Обнял, закружил по комнате.
— Ежели, конечно, девица не возражает.
Большую часть времени они отсиживались в гостинице. Город оставался на военном положении, действовал комендантский час. На улицах — казачьи разъезды, патрули, филеры в котелках. Шарят взглядами по лицам, идут следом, отворачиваются, видя, что их заметили, делают вид, будто читают афиши на заборах. Тащат при малейшем подозрении свистульки из бокового кармашка, принимаются оглушительно свистеть, бегут за удирающим по тротуару то ли пересыпским бандитом, то ли перепуганным обывателем, посетившим тайком от супруги заведение Любки Кабак на Балковской улице. Пообедать они выходили в соседнюю кухмистерскую, брали по дороге в продуктовых лавках съестное на завтрак и ужин. Играли вечерами в подкидного дурака, расположившись на кушетке. Он ей все время проигрывал, лез под стол, смешно кукарекал.
В один из дней в дверь постучали, озабоченный хозяин пропустил, извинившись, за порог полицейского околоточного, проверявшего, как он объяснил, документы постояльцев.
Полицейский разглядывал, держа в руках, взятый у Вити «Вид на жительство», отметки и печати, интересовался, по какой надобности прибыли, долго ли намерены оставаться в городе.
— Уедем, как только получим деньги от родителей, — отвечал Виктор. — Думали с сестрой поплавать в море, позагорать. Не повезло с погодой, как говорят одесситы.
— Да, нынче у нас не до отдыха, — полицейский поднялся с кресла. — Документ я у вас на время заберу, господин Абрамович. Не извольте беспокоиться: обычная формальность. Отметки нужные сделаем, срок пребывания, если пожелаете, продлим. Завтра явитесь в центральную полицейскую часть… вот, извольте адресок, — протянул бумагу с гербом. — Часиков, положим, к трем. Устраивает?
— Вполне. — Виктор кинулся к буфету.
— Может, по бокалу шампанского, господин околоточный?
— Не положено, при службе, — повернулся тот к двери. — С вызовом попрошу не опаздывать — ровно в три. Честь имею!
— Собирайся!
Виктор отодвинул портьеру, выглянул на балкон. Подождал, пока отъедет внизу полицейская карета.
— Нет, нет, никаких вещей! Возьми купальник, шапочку. Все в кошелку! Револьвер в сумочке? Заряжен?
Оглядел номер.
— Присядем… Все, как будто…
Они заперли дверь, пошли по коридору.
— Не хмурься, гляди веселей!
Спустились по лестнице в зал.
— Жарко, решили искупаться, — протянул Витя ключ дежурному. — Ежели кто из друзей будет спрашивать, мы на Ланжероне.
— Завидую! — расплылся в улыбке дежурный. — Верите, полгода на море не был? А! Хорошего отдыха, господа!
Блистательная Малечка Кшесинская, прима-балерина и любимица театрального Петербурга стала любовницей Николая II, а затем двух великих князей. Родила сына от одного Великого князя, а жила на деньги второго. Соперницы ославили ее как взяточницу и карьеристку… Чего только не рассказывали о ней… И что ждет ее впереди? Эмиграция, нищета и забвение или успех или всемирная слава? Судьба этой удивительной женщины похожа на увлекательный роман, предугадать новый поворот которого практически невозможно!
Феликс Юсупов. Человек, чья жизнь и судьба поспорят с героем любого авантюрного романа. Граф по отцу, князь по матери, наследник несметных богатств, дворцов, имений. Щедро одаренный от природы: красив как бог, музыкален, рисует, поет, сочиняет стихи. Ленив до невозможности, не желает ни учиться, ни служить, ни быть военным. Жить, веселиться, плевать на условности. Бесконечные переодевания, перевоплощения в женщину, кончающиеся романом с племянником императора, великим князем Дмитрием Павловичем. И тут же невероятный поворот: женитьба на кузине последнего, племяннице Николая Второго, великой княжне Ирине Александровне.Нет числа совершенных им неординарных поступков.
Намертво прилипшая как чемоданный ярлык скандальная слава – первое, что приходит на ум, когда думаешь о балерине Матильде Феликсовне Кшесинской, сохранившейся в обывательской памяти разве что благодаря любовной связи с последним русским царем Николаем Вторым в бытность его престолонаследником. Неужели она была именно такой, как уверено большинство?Эта книга – участник литературной премии в области электронных и аудиокниг «Электронная буква – 2019». Если вам понравилось произведение, вы можете проголосовать за него на сайте LiveLib.ru http://bit.ly/325kr2W до 15 ноября 2019 года.
Книга Б. Рескова и Г. Седова «Усман Юсупов» о жизни и деятельности выдающегося государственного и общественного деятеля Узбекистана Усмана Юсупова. В ней впервые собран значительный материал, характеризующий жизненный путь от батрака до секретаря ЦК партии, путь истинного большевика-ленинца, отдавшего всю свою жизнь служению партии, служению народу.
«Пойти в политику и вернуться» – мемуары Сергея Степашина, премьер-министра России в 1999 году. К этому моменту в его послужном списке были должности директора ФСБ, министра юстиции, министра внутренних дел. При этом он никогда не был классическим «силовиком». Пришел в ФСБ (в тот момент Агентство федеральной безопасности) из народных депутатов, побывав в должности председателя государственной комиссии по расследованию деятельности КГБ. Ушел с этого поста по собственному решению после гибели заложников в Будённовске.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).