Фандом - [38]

С каждым шагом всё громче раздаётся глухой свист, и вскоре вдали появляется облако пара, возникающее из стены каждые тридцать секунд. Агрегат похож на мойку для машин, только поменьше, он сделан специально для дефов. В фильме я видела эту штуковину, но на деле аппарат кажется страшнее и похож на голодного зверя. Очередь движется медленно. Каждый деф на несколько секунд пропадает в облаке пара, а потом идёт дальше, в Поля, продезинфицированный и готовый к работе. Нейт беспокойно оглядывается. Я бы пошла первой, но меняться местами нельзя – это привлечёт внимание охранников. Пар окутывает Мэтью, потом Саскью, теперь очередь Нейта.

Он входит в кабинку и исчезает из виду. Вблизи пар зеленоватого цвета, пахнет хлоркой и чем-то горьким, чему я не могу вспомнить названия. Нейт сдавленно кашляет, и сердце у меня падает куда-то вниз. Но рядом вооружённые охранники, поэтому я стою неподвижно. Густой пар рассеивается, и Нейт с ухмылкой проходит дальше.

Я делаю глубокий вдох и шагаю вперёд. В металлическом цилиндре полно трубочек, распылителей и прочих деталей, назначения которых я не знаю. Свистит какой-то клапан, и меня окутывает зелёный газ, отчего хочется бежать прочь как можно дальше. Газ отвратительно пахнет, пробирается под комбинезон и щиплет кожу. Татуировка горит, будто к шее приложили раскалённое клеймо, в горле першит, я просто давлюсь кашлем. Внезапно шипение прекращается, пар рассеивается, и я выхожу из аппарата, сглатывая горькую слюну.

Длинная вереница дефов спешит дальше по бесконечному коридору. Нас ждёт огромная пустая комната досмотра. Мы с Нейтом ускоряем шаг и входим в открытую дверь, замерев рядом с выстроившимися у стены дефами. Дверь захлопывается. Склонив голову, я крепко сцепляю дрожащие руки.

Несколько охранников по очереди ощупывают дефов. Они ищут оружие, которое рабы могут попытаться пронести в Поля. Охранники всё ближе, я не дышу и не моргаю, чтобы не привлекать внимания. Взглядом гипнотизирую собственные ботинки, прислушиваясь к приближающимся шагам.

Наступает тишина.

– Ты! – говорит кто-то. – Пошли.

Подняв голову, я вижу направленный на меня указательный палец, серо-стальные глаза и усы охранника.

Глава 15

Звуки доносятся до меня, как сквозь вату, а язык прилипает к гортани. Передо мной охранник из канона, тот самый, которого Розе советовали остерегаться. Он ведёт меня в отдельную комнату с окном из непрозрачного пластика. От тычка в спину я лечу вперёд и упираюсь ладонями в шершавую бетонную стену. Охранник сзади хватает меня за щиколотки и быстро проводит руками снизу вверх по ногам. Хочется лягнуть его и сбежать, но сильные руки мнут мне бёдра сзади и спереди, сверху и снизу. Так меня не тискал ещё никто. Эти прикосновения нельзя назвать нежными и ласковыми, охранник действует грубо и быстро. Чтобы не расплакаться, я прикусываю нижнюю губу. Солёный вкус крови смешивается с химией дезинфекции. Охранник скользит настойчивыми руками вверх от талии по бокам, ощупывает мне грудь. Крик ужаса застревает у меня в горле.

– Руки вверх! – требует он.

Дрожа от страха, я поднимаю руки. Он в любую секунду может заметить мою свежую татуировку, наверняка воспалившуюся после обработки зелёным газом. Но охранник поворачивает меня лицом к себе.

Я смотрю ему в глаза и вижу в них неприкрытую ненависть, от которой замирает сердце.

Охранник хватает меня за плечи и вдавливает в стену.

– У нас десять минут, – говорит он, дыша на меня прогорклым кофейным ароматом.

Я чувствую себя мотыльком в гербарии. Я как бабочка, пришпиленная булавкой под стеклом, абсолютно неподвижная и вся на виду.

– Десять минут на что?

– Не притворяйся невинной крошкой. – Он отбрасывает мне волосы с лица назад. – Я заплачу́. А если улыбнёшься, получишь лишнюю монетку.

Охранник наваливается на меня всем телом, вдавливая в холодную стену. Сейчас меня стошнит.

– Хватит ломаться, куколка, я у тебя точно не первый. Раздевайся!

– Но… но вы меня уже обыскали. – Глаза быстро наполняются слезами.

Он швыряет меня лицом к полупрозрачной пластиковой панели, которая заменяет оконное стекло. Там, в тумане, выстроились в ряд бесформенные фигуры. Прищурившись, я вижу, что это люди, обнажённые люди. Они держатся за руки, похожие на гирлянду из куколок, которых мы в детстве вырезали из бумаги.

– Делай, что говорю, не то отправишься туда! – шипит мне в ухо охранник. – Пойдёшь к повстанцам и тем, кто подделывает себе татуировки, чтобы попасть в Поля.

До меня доносятся выстрелы, потом глухие стоны. Цепочка людей распадается, тела валятся на землю. Кажется, я выдыхаю: «Боже мой!» – и окно затуманивается ещё сильнее.

– Хорошо, – беззвучно шепчу я искусанными губами.

Дрожащими непослушными пальцами я расстёгиваю комбинезон, будто снимаю с себя кожу.

Вдруг открывается дверь, и входит солдат с васильковыми глазами. Тот самый. Я застываю, готовая разрыдаться от счастья.

Метнув на меня недовольный взгляд, вошедший хмуро говорит товарищу:

– Пора грузить их в автобус.

– Ну и грузи.

– Надо отправить всех дефов сразу.

Охранники меряют друг друга взглядами.

– Пора, – говорит солдат с васильковыми глазами.