Фанатка - [34]
– По какому предмету? – спросил Ливай.
– Литературное мастерство.
– Ты ходишь на литературное мастерство? В самом деле есть такой предмет?
– А это в самом деле такой вопрос?
– Это связано с твоим увлечением Саймоном Сноу?
Кэт все же взглянула на Ливая и покраснела:
– Кто тебе сказал о моем увлечении?
– Даже говорить не надо. У тебя почти все вещи с Саймоном Сноу. Ты хуже моей десятилетней кузины. – Ливай улыбался во весь рот. И радовался, что снова может улыбаться. – Рейган сказала, ты сочиняешь о нем истории, – добавил он.
– Значит, Рейган тебе сказала.
– Вот над чем ты постоянно работаешь? Пишешь истории о Саймоне Сноу?
Кэт не знала, что и сказать. Было как-то глупо слышать это.
– Не просто истории… – начала она.
Ливай запихнул в рот большую ложку хэша. Его светлые волосы все еще были мокрыми и падали на глаза. Он откинул их назад.
– Не просто?
Кэт покачала головой. Конечно, они были просто историями, но не какими попало историями. «Просто» – это не про Саймона.
– Что ты знаешь о Саймоне Сноу? – спросила Кэт.
– Все знают о Саймоне Сноу, – пожал плечами Ливай.
– Ты читал книги?
– Я смотрел фильмы.
Кэт так сильно закатила глаза, что стало больно. Конечно, может, все дело в слезах, к тому же она на грани срыва. На грани!
– Значит, книг ты не читал.
– Книги не для меня.
– Глупее этого я еще ничего от тебя не слышала.
– Не меняй тему, – сказал Ливай, улыбаясь еще шире. – Значит, ты пишешь истории о Саймоне Сноу…
– Думаешь, это смешно?
– Да, – сказал Ливай. – И в то же время классно. Расскажи, о чем ты пишешь.
Кэт ткнула вилкой в салфетку под приборы.
– Что-то вроде… В общем, я беру персонажей и помещаю их в новую ситуацию.
– Это как удаленные сцены?
– Иногда да. Но больше гипотетических сцен. А что, если Баз не злодей? Что, если Саймон так и не собрал пять клинков? Вдруг вместо него это сделала Агата? А если это она оказалась злодейкой?
– Агата не может оказаться злодейкой, – возмутился Ливай, подаваясь вперед и тыкая в Кэт вилкой. – Она же «чиста сердцем, как львица утренней зари».
– А ты откуда знаешь? – сощурилась Кэт.
– Я же сказал: смотрел фильмы.
– Что ж, если я захочу сделать Агату злой в моем мире, так и будет. Или же могу сделать ее вампиром. Или же настоящей львицей.
– Саймону бы это не понравилось.
– Саймону плевать. Он влюблен в База.
Ливай громко заржал.
«Это слово не часто можно применять», – подумала Кэт, но сейчас была подходящая ситуация.
– Саймон ведь не гей, – сказал Ливай.
– В моем мире все с точностью до наоборот.
– Но Баз же его «заклятый враг».
– Я не обязана следовать всем правилам. Оригиналы уже существуют, я не ставлю себе целью их переписывать.
– Значит, твоя цель превратить Саймона в гея?
– Ты слишком отвлекаешься на тему с геями, – сказала Кэт, тоже подавшись вперед.
– Это и впрямь отвлекает… – хихикнул Ливай.
Разве парни «хихикают» или все же «фыркают от смеха»? Фраза «фыркать от смеха» Кэт совершенно не нравилась.
– Вся суть фанфиков в том, – сказала она, – что ты способен менять чужую вселенную. Переписывать правила или переиначивать их. История не закончится тогда, когда она вдруг надоест Джемме Лесли. Ты можешь остаться в мире, который любишь, столько, сколько пожелаешь, пока, конечно, придумываешь новые истории…
– Фанфики, – уточнил Ливай.
– Да!
Кэт стало неловко, что она говорила на эту тему с таким неподдельным энтузиазмом. Слишком привыкла хранить все в тайне, привыкла думать, что люди сочтут ее за фрика, зануду или извращенку…
Может, Ливай как раз так и считал. Может, его забавляли фрики и извращенцы.
– Экстренная танцевальная вечеринка? – напомнил он.
– Да. – Кэт откинулась на сиденье. – Преподаватель задала написать отрывок от лица ненадежного рассказчика. Я сочинила историю о Саймоне и Базе… Она не поняла. Посчитала это плагиатом.
Кэт с трудом произнесла последнее слово, и в животе вновь захлюпала черная жижа.
– Но история ведь твоя, – проговорил Ливай.
– Да!
– Это не совсем плагиат…
Он улыбнулся ей. Пора бы расширить словарный запас в отношении улыбок Ливая – их было слишком много. Сейчас его улыбка выражала вопрос.
– Слова ведь были твои? – спросил он.
– Да.
– Я понимаю, почему преподавателю не понравился рассказ о Саймоне и Базе: предмет ведь называется не «мастерство написания фанфиков», но плагиатом я бы это не назвал. А это противозаконно?
– Нет. Если ты, конечно, не пытаешься продать свои произведения. ДТЛ говорила, что обожает фанфики – в смысле саму идею. На самом деле она их не читает.
– Профессор Пайпер сообщила о тебе?
– Что ты имеешь в виду?
– Она сообщила о тебе в комиссию?
– Она этого не упомянула.
– Ей бы пришлось упомянуть, – сказал Ливай. – Значит… все в порядке. – Он помахал вилкой в воздухе, держа ее, как карандаш. – Ничего страшного не произошло. Просто больше не сдавай ей фанфики.
Кэт же случившееся казалось катастрофой. Живот по-прежнему скручивало.
– Просто она… она заставила меня почувствовать себя такой глупой… и ненормальной!
Ливай вновь засмеялся:
– Ты и правда считала, что профессор английского языка, зрелая женщина, запросто проглотит твой гейский фанфик по Саймону Сноу?
– Про геев она ничего не сказала, – уточнила Кэт.
Впервые Саймон Сноу появился в произведении Рейнбоу Рауэлл «Фанатка». Кэт, героиня романа, в детстве зачитывается книгами Джеммы Т. Лесли о мальчике-волшебнике, а потом начинает писать фанфики, которые быстро становятся популярными среди таких же, как она, фанатов. И хотя «Так держать!» – это часть фэнтезийной серии в рамках «Фанатки», этот роман – отдельная книга. На восьмом году обучения в школе Уотфорд Саймон пытается примириться с тем, что он, как говорят пророчества, Избранный и должен уничтожить Тоскливиуса Коварного, разрушающего магический мир.
Удивительно умная и трогательная история о том, как влюбиться в человека, рядом с которым чувствуешь себя собственной улучшенной версией. Даже если этого человека никогда не видел.Бет и Дженнифер работают в газете «Курьер» и знают, что вся их электронная переписка прочитывается. Но все равно они целыми днями пишут друг другу, перемывают кости друзьям и знакомым, откровенно делятся проблемами в своей жизни.Читать чужие письма – служебная обязанность Линкольна, сотрудника отдела интернет-безопасности. Когда он устраивался на работу, то воображал, что будет защищать газету от зловредных хакеров, а не отправлять предупреждение всякий раз, как какой-нибудь сотрудник «Курьера» отпустит соленую шуточку в адрес коллеги.Линкольн должен пресекать любое использование электронной почты в неслужебных целях, однако он не может побороть искушение и следит за перепиской Бет и Дженнифер.Это чтение затягивает его.
«Элеанора и Парк» — роман американской писательницы Рэйнбоу Роуэлл, который принес автору мировую известность. Яркая и драматичная история двух подростков, достаточно умных, чтобы понимать, что первая любовь редко длится долго, но достаточно смелых и отчаянных, чтобы решиться полюбить, нашла миллионы поклонников в разных странах. Эта история вдохновила компанию DreamWorks на съемки одноименного фильма.Издание адресовано широкому кругу читателей.
Возможно, их брак с самого начала был обречен.Работа у Джорджи Маккул, телевизионного сценариста, стоит на первом месте. А семья… семьей занимается ее муж Нил. Ради любви к Джорджи он пожертвовал своей карьерой и остался в ненавистной ему Калифорнии…Это Рождество они собирались провести в Омахе, на родине Нила. За два дня до отъезда Джорджи сообщает мужу, что не сможет поехать, поскольку ей выпадает редкий шанс сделать сценарий собственного шоу, но она никак не ожидала, что Нил вместе с детьми улетит без нее.И тут возникает странная коллизия: Джорджи никак не может дозвониться мужу на его мобильный номер, но легко дозванивается к нему по старому желтому аппарату с диском в доме своей матери.
На всю жизнь прилепилось к Чанду Розарио детское прозвище, которое он получил «в честь князя Мышкина, страдавшего эпилепсией аристократа, из романа Достоевского „Идиот“». И неудивительно, ведь Мышкин Чанд Розарио и вправду из чудаков. Он немолод, небогат, работает озеленителем в родном городке в предгорьях Гималаев и очень гордится своим «наследием миру» – аллеями прекрасных деревьев, которые за десятки лет из черенков превратились в великанов. Но этого ему недостаточно, и он решает составить завещание.
Книга для читателя, который возможно слегка утомился от книг о троллях, маньяках, супергероях и прочих существах, плавно перекочевавших из детской литературы во взрослую. Для тех, кто хочет, возможно, просто прочитать о людях, которые живут рядом, и они, ни с того ни с сего, просто, упс, и нормальные. Простая ироничная история о любви не очень талантливого художника и журналистки. История, в которой мало что изменилось со времен «Анны Карениной».
Проблематика в обозначении времени вынесена в заглавие-парадокс. Это необычное использование словосочетания — день не тянется, он вобрал в себя целых 10 лет, за день с героем успевают произойти самые насыщенные события, несмотря на их кажущуюся обыденность. Атрибутика несвободы — лишь в окружающих преградах (колючая проволока, камеры, плац), на самом же деле — герой Николай свободен (в мыслях, погружениях в иллюзорный мир). Мысли — самый первый и самый главный рычаг в достижении цели!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
С Владимиром мы познакомились в Мурманске. Он ехал в автобусе, с большим рюкзаком и… босой. Люди с интересом поглядывали на необычного пассажира, но начать разговор не решались. Мы первыми нарушили молчание: «Простите, а это Вы, тот самый путешественник, который путешествует без обуви?». Он для верности оглядел себя и утвердительно кивнул: «Да, это я». Поразили его глаза и улыбка, очень добрые, будто взглянул на тебя ангел с иконы… Панфилова Екатерина, редактор.