Фамильное дело - [2]
– Ваша светлость!
По платформе уже спешил денщик… вернее, поправил себя Сезар, – камердинер. Носильщики порскнули в стороны, как испуганные пичуги: Филипп Гальенн, бывший рядовой пехотинец Двадцатого легкого, высокий и крупный, на кого угодно мог нагнать страху. Он заменил предыдущего камердинера Сезара, погибшего в первые же дни в армии. Денщик все равно был нужен, виконт выбрал Гальенна – и не прогадал. Простой крестьянский парень из-под Лиона оказался на диво сообразительным и весьма полезным. Правда, в отличие от виконта, при первом же удобном случае переодевшегося в штатское, Филипп все еще щеголял в синем мундире, изрядно пообтрепавшемся, зато выглядевшем от этого внушительно. На героев войны, победителей, смотрели с восторгом.
Гальенн тащил багаж – и как все удержать умудрялся? А ведь удерживал, и без видимых усилий.
– Ты бы поделился с кем-нибудь, – сказал ему Сезар. – Или монетки для вокзального дуралея жалко?
– Так ведь, господин капитан…
– Филипп.
– Прошу извинения, ваша светлость. Так уронят ведь, порвут чего аль помнут. А все денег стоит немалых.
– Усердие твое будет вознаграждено сорванным пупком, друг мой Филипп.
– Никак нет, господин ка… ваша светлость. Дотащу, не сомневайтесь.
– Идем. – Сезар развернулся и зашагал к выходу из вокзала.
Большую часть багажа виконта составляли книги. Он купил их в Страсбурге, где Сезару пришлось заночевать. В армии виконт де Моро почти не находил времени для чтения, да и занимали его другие, более важные, вопросы – как выжить, например. Но это не значило, что он не скучал по книгам; к концу второго года службы духовный голод так обострился, что Сезар, не задумываясь, читал все, попадавшееся под руку. А поскольку большинство книг нашлось случайным образом на завоеванной территории, виконт существенно расширил свои познания в русском языке и выяснил, что даже у этого великого народа полным-полно скучных поэтов.
У конца платформы маячила знакомая фигура, и Сезар чуть прибавил шагу и прищурился, обрадовавшись, что не ошибся. Кучер поджидал своего господина – а это значило, что последнее письмо добралось вовремя.
– Ваша светлость. – Кучер поклонился, сжимая в руках шляпу. – Рад видеть вас в добром здравии.
– И ты здравствуй, – усмехнулся Сезар. – Что дома? Все благополучно?
– Я по дороге расскажу, ваша светлость. – Кучер надел шляпу и тут же привычным движением сдвинул ее на затылок, бросив любопытный взгляд на Гальенна. – А то, изволите видеть, коляску оставил на чужое попечение, а у вокзала толчея.
– Ну, идем, раз так.
Лавируя между людьми, они вышли из Восточного вокзала под гул голосов, крики мальчишек – разносчиков газет, вопли попрошаек и змеиное шипенье пара. Знакомая коляска стояла в ряду других; кучер отблагодарил присматривавшего за ней извозчика мелкой монетой. Пахло навозом, деревом и железом, и эти парижские вокзальные запахи вдруг вскружили голову Сезару, как не кружил ему никогда голову запах цветов или духов.
– Филипп, – сказал виконт кучеру, – познакомься, это мой новый камердинер. Тоже, как и ты, Филипп. Грузите-ка багаж, – и добавил, глядя на них задумчиво: – Филипп и Филипп. Как я вас различать стану?
Он был рад, что вернулся.
Дом семьдесят шесть на улице Вожирар не изменился ничуть. Пока на другой стороне материка люди убивали друг друга, мерзли под дождем и снегом, хоронили павших и являли чудеса мужества и чудеса трусости, здесь вставали до рассвета, готовили еду, запахи которой просачивались в вестибюль, мыли полы, полировали подсвечники, чистили котлы, смахивали пыль с внушительных картинных рам… Со стен по-прежнему темными масляными глазами смотрели предки, а внушительная гора невостребованной почты впечатлила даже виконта де Моро, привыкшего к обширной корреспонденции за время службы при штабе полка. Тут оказались и приглашения на приемы двухлетней давности – от тех, кто не сообразил вовремя, что Сезар уехал, и аккуратно сложенные стопками газеты, и несколько писем, которые уже не пересылали в армию, так как хозяин вскоре должен был возвратиться. Пообедав и переодевшись в домашнее – теплый бархатный халат с трогательными кисточками на концах пояса, – виконт устроился в кабинете, велел, как всегда, приоткрыть окно и предался задумчивости.
Париж казался чужим, несмотря на радость возвращения, но Сезар понимал, что явление это временное. Нужно лишь вспомнить, что для него, виконта де Моро, война завершилась, и начинается мирная жизнь, новая жизнь. Хотя, по сути, она все равно остается старой.
Чтобы вспомнить, как гостеприимен может быть Париж, Сезар написал несколько писем – в том числе хозяйке модного салона мадам Люсиль де Жерве и своему другу Видоку. Виконт с радостью узнал, что Видок находится в добром здравии и пока не собирается покидать мир живых, хотя в первой половине мая этому поистине выдающемуся человеку должно исполниться уже восемьдесят лет. Он по-прежнему обитал в своем доме на окраине города и выращивал розы. Видок наверняка обрадуется встрече со старым приятелем после долгой разлуки.
Над письмом будущей невесте, Ивейн де Бриан, Сезар просидел немного дольше. Цветистые обороты, которыми, как правило, украшают свои послания влюбленные и которые не придают тексту ничего, кроме ощущения, словно ты упал в ворох кружев, виконт не любил, а о главном писать не хотел. Такие вещи не доверяются бумаге, самые важные слова произносятся, когда тот человек, к которому они обращены, стоит напротив. Официального предложения Сезар пока не делал и считал, что ради Ивейн, любовь к которой не угасла за все эти годы, он потерпит еще немного, чтобы дать ей время снова привыкнуть к нему, а уж после заговорит о женитьбе. Нужно, чтобы графиня запомнила тот день, когда согласится стать его женой (в чем виконт не сомневался, хотя и испытывал свойственное в таких обстоятельствах волнение), чтобы он стал для нее приятным и ярким; недопустимо говорить о подобных планах в письме или сообщать о них впопыхах. Ивейн скоро возвратится в Париж, и после того, как они встретятся, Сезар решит, когда лучше сделать ей предложение.
Его наняли, чтобы вытащить из арабского плена благородную даму. Франки знают его под именем Даниэля, а сарацины называют Тайром, что на их языке означает «птица». Он ловок и быстр, но теперь растерялся, ведь судьба свела его со странной женщиной – женой родовитого рыцаря, которая стала беднее его самого, пережив предательство близкого человека и лишившись дома. А вот к счастью ли эта встреча – знают только пыльные дороги Палестины.Литературная обработка О.Кольцовой.
Изобретатель Анри Жиффар, работающий над созданием нового двигателя для дирижабля, получает анонимные письма с угрозами, которые подбрасывает под его дверь дама в черном.Что толкнуло госпожу благородного происхождения на такой неподобающий шаг? Возможно, в прошлом мадам Флер скрыта страшная тайна. Друг Анри, аристократ и любитель приключений виконт де Моро, берется разгадать эту шараду. Но дело осложняется тем, что его с непреодолимой силой влечет к загадочной красавице.Литературная обработка О. Кольцовой.
Принадлежать к старинному влиятельному роду – и честь, и проклятье. Анна-Женевьева изведала это в полной мере. Она еще очень молода, однако уже стала разменной монетой в политических играх отца и была отдана в жены беспринципному жестокому человеку. Юная принцесса не верит в любовь, но случайная встреча меняет для нее все. Вот только суждено ли ей счастье, когда на избраннике Анны – сутана?..Литературная обработка О. Кольцовой.
Уже в который раз ночь над Парижем, словно лезвия, вспарывают яркие языки пламени. Горят богатые дома, погибают главы известных фамилий, а газеты вовсю трубят о таинственном и безжалостном Парижском поджигателе. Остановить преступника может только виконт де Моро – аристократ, занимающийся расследованиями не по велению профессии, а по призванию. Вместе с ним в водоворот чудовищных событий оказывается втянута дама, и немудрено, что вскоре между ней и виконтом возникают особые отношения. Опасность приближается, и на этот раз речь идет не только о чести, но и о жизни.Литературная обработка О.Кольцовой.
Виконт де Моро – аристократ, занимающийся расследованиями не по велению профессии, а по призванию, – оказывается втянут в новое чрезвычайно запутанное дело. Перед ним четыре женщины, каждая из которых прекрасна, однако одна из них может оказаться виновной в смерти армейского капитана. Теперь виконту придется разобраться в интригах и при этом самому не попасться в шелковые сети… В одном де Моро уверен точно: в основе преступления лежит любовь.Литературная обработка О.Кольцовой.
«Не должно лилиям прясть», – гласит старинный салический обычай. «Не должно королевам любить» – можно продолжить эту мудрость. Но что случается, когда королева все же отдастся на волю чувства? Какие интриги вспыхнут во дворце, где царит тягостная атмосфера лицемерия и сплетен!.. Виолетте, крестнице и невольной поверенной знаменитой красавицы Анны Австрийской, приходится узнать об этом не понаслышке.Литературная обработка О.Кольцовой.
Марджана была рождена, чтобы стать настоящей принцессой, наследницей джиннов и джинний! Однако девушка избрала другой путь: в облике помощницы лекаря спустилась она в мир людей, дабы врачевать их телесные раны. Но кто исцелит рану в душе отважного Мехмета, нанесенную ее красотой? Придется ли мужественному воину взять на себя роль соблазнителя или женственность Марджаны пробудится раньше?
Мираж императорского Петербурга, роскошь романовских дворцов… и печальный Петербург Достоевского, убогие квартиры террористов, где эти кровавые идеалисты готовили будущее Родины, – таковы главные места действия книги.Герои повествования Император Александр II – последний великий царь и первый донжуан Европы, педантично описавший в секретном дневнике пять покушений на собственную жизнь и свою последнюю безумную любовь.И князь В-кий – потомок знаменитого рода, Рюрикович и… секретный агент тайной полиции.Его глазами мы увидим властителей дум эпохи – Достоевского и Герцена, Бакунина и Маркса.
Книга, написанная в лучших традициях популярного исторического романа открывает читателю мир французского двора XV–XVII вв., мир придворных интриг, любви и ненависти, мир прекрасных фавориток, владычиц королевских сердец и всей Франции.
В романе «Золотой тюльпан» повествуется о судьбе талантливой художницы Франчески Виссер — личности яркой и незаурядной. Следуя по стопам своего отца — живописца Хенрика Виссера — она посвящает свою жизнь искусству и ради него готова отказаться от личного счастья. Но возвышенная и верная любовь все-таки находит ее и помогает преодолеть жизненные трудности. Действие романа происходит на фоне полных драматизма событий трехсотлетней давности — франко-голландской войны XVII века.
Страстная любовь французской королевы и герцога Бэкингемского вызвала немало кривотолков. С уст придворных не сходили вопросы. Что происходит в королевских покоях? Почему кардинал Ришелье так яростно преследует влюбленных, плетет хитроумные интриги? Возможно, он сам влюблен в прекрасную Анну? Роман «Анна Австрийская. Первая любовь королевы» — самая романтичная и самая загадочная история королевской любви.
О чем эта книга? Конечно, же о вечном — о любви. Во всех ее проявлениях: любви женщине, к Родине, к друзьям. Это дебютный роман, не судите автора слишком строго. Быть он может он немного наивный, но среди сегодняшней моды на жестокость и грязь в фильмах и книгах, насилия по телевизору и в интернете, так хочется остановиться, оглянуться назад. И снова поверить в прекрасные идеалы трепетной взаимной любви, верности своей стране, долгу, чести русского офицера. Очень надеюсь, что мне удалось это хотя бы отчасти…Она — прекрасная юная княжна, воспитанная для жизни в свете.