Фальшивая принцесса - [16]

Ох, чуть не попалась! Нет, не хочу, чтобы меня обвинили в чём-то предосудительном, а с этого Зигвальда станется.

Я уже было собралась вернуться к кровати и таки заправить её, но бурный спор заставил прислушаться.

— Ты слишком ей раскрылся, — в голосе старшего брата сквозило раздражение. — Пойми, женщинам нельзя доверять, их нужно держать в строгости и страхе.

— Зиг, ты слишком категоричен. Не все женщины такие! — возразил ему Крайл.

Словами не передать, как мне было приятно его заступничество!

— Все бабы — змеи, у них обязательно есть парочка скелетов в шкафу, даже у самых милых! — не успокаивался Зигвальд. — Ты просто о них пока не знаешь. Ты обратил внимание, что собственный отец относится к ней строго и холодно? И это явно неспроста! Кому как не ему знать собственную дочь.

А ведь он прав. Надо же, какой внимательный и проницательный! Чтоб его…

— Он просто не любил её мать и, как следствие, и её саму, — не сдавался Крайл. — Ты не понимаешь, она замечательная! Чуткая, открытая, искренняя. И да, нас благословила Богиня — это что-то да значит!

— Чужая Богиня, повелевающая цветами, — отмахнулся Зигвальд. — Меня больше интересует, как пройдёт обряд в храме Размара. Вот кто выявит её истинную суть!

Я испуганно вздрогнула. Всё-таки неизвестно, что у них там за ритуалы, и захочет ли принять меня этот самый Бог, узнав, что я солгала.

Поспорив ещё немного, Крайл двинулся в сторону смежной двери. Как я умудрилась вовремя это понять и отскочить к кровати — знает только лишь Богиня, ибо я и сама поразилась своей прыти. Более того, умудрилась сесть и взять в руки расчёску, вроде как я тут причёской занималась.

— Ты уже проснулась? — затворив дверь, Крайл подошёл ко мне, опустился рядом. — Выспалась?

— Да, причём очень хорошо, — я смотрела на него с любовью и благодарностью.

Всё же мне несказанно повезло, что именно он спас Харника, а не его старший брат!

— Неудивительно, ведь прошли целые сутки, — лёгкая усмешка коснулась его чёрных глаз.

— Сколько? — трудно было поверить в такую большую цифру.

— Ранний подъём тебя вымотал плюс волнение, — он протянул руки, обнял меня и пересадил к себе на колени. — Твоя служанка, кстати, давно встала и ждёт тебя, а ты, смотрю, сама со всем справилась.

Ох, какой прокол! Анелия ведь никогда сама не расчёсывалась и уж тем более не одевалась! Я замерла, ожидая, что меня сейчас раскроют, вот только я не учла особенностей армарийского воспитания.

— Я рад, что ты не избалованная неумёха, — сладкий поцелуй в висок. — Я помню, как вела себя жена Зига — она даже вставать без присутствия слуг не желала.

Надо же, оказывается, моя оплошность сыграла мне на руку! Отлично! И вообще, похоже, быть самой собой мне действительно куда более выгодно, чем пытаться изображать Анелию. Более того, ему даже моё настоящее имя больше нравится.

Вот и славно!

Глава 5. Через Великое море

Плавание вышло выматывающим. Да, ощущение качки для меня не было новым, но воды Великого моря с каждым днём становились всё суровее и холоднее. Чувствовалось, как истончается власть Фрейлии и усиливается напор чего-то иного: немилосердного и жестокого. Я запретила себе думать о будущем, только настоящее. Жить одним днём и не планировать что-либо, по крайней мере, для себя. Вот потом, когда мы приплывём в Армарию, там уже можно будет попробовать всё рассказать Крайлу, иначе, боюсь, они тут же развернут корабль и отправятся обратно. А с Зигвальда станется по горячке выбросить меня за борт. Нет, нужно выиграть время, узнать, что же представляет из себя настоящая Армария и её Бог.

Размар. Суровый, беспощадный к врагам и строгий к подданным, которому поклоняются эти гиганты. И мой муж.

С каждым днём Крайл тоже становился жёстче, а может я просто стала чаще его видеть не только в интимной обстановке. Всё же до свадьбы у нас был лишь один совместный ужин и случайное столкновение в королевском парке. Нет, он не стал относиться ко мне хуже, но на людях вёл себя очень сдержанно. Разве что наедине он снова раскрывался, сбрасывал маску суровой строгости и вновь целовал меня до мушек в глазах и чувства тёплого какао внутри.

Вот только на мои цветы, за которыми мы с Виви ухаживали, он всё так же смотрел с изрядной долей снисходительности. Правда, плохого не говорил, в отличие от Зигвальда, откровенно сомневавшегося в том, что наши изнеженные цветочки смогут прижиться на их земле.

Признаться, я тоже стала сомневаться в успехе этой затеи, и только Виви со своей поддержкой не давала мне опустить руки. Она больше не говорила о том, какие они ужасные — понимала, что ни к чему оно, но кое-кто не давал забыть о своём присутствии. С тем большим энтузиазмом Виви проводила время именно с растениями и, конечно же, со мной.

— Какая роскошная задница, — раздался как-то раз наглый голос, когда мы поливали изрядно потрёпанные холодными ветрами цветы.

Я присела отдохнуть в закуток, и меня не было видно со стороны. Да, я плюнула на приличия и наравне с горничной копалась в земле, объясняя это скукой и нервами. И Виви, хвала Богине, восприняла это совершенно нормально! Тем более что мы с Анелией, как и большинство коринских девушек, обожали проводить время в саду и ухаживать за растениями.