Факультет Хэ - [10]

Артем опять ушел в лес, откуда последние дни таскал травы просто в промышленных масштабах, набивая чердак, намекая на то, что мол де октябрь на дворе, сезон заканчивается, и если бы не относительно теплый климат и не желающее уходить лето, то тут вообще было бы глухо с травами. А так хоть немногие травы можно собрать и глядишь на зиму хватит. Впрочем, это не мешало ему развести у себя целую плантацию разнообразных растений.

Поправив немного письмо, добавив чисто для вида жалобу на жесткую кровать, которая на самом деле была удобная (чтобы все тут медом родителям не казалось), радиолюбитель начал писать второе письмо, для своей сестры, попутно вложив в нее кусочки своей последней схемы и не утаивая столь многие детали. Как ни крути, а сестренка движется верной дорогой…

Часть 1. Хандра

Недуг, которого причину

Давно бы отыскать пора,

Подобный английскому сплину,

Короче: русская хандра

A.С. Пушкин, Евгений Онегин

Анатолий никогда не знал что такое депрессия. Вернее, у него бывало плохое настроение, но что бы оно мешало заниматься любимым делом… никогда! Какого же было его удивление когда вот уже три дня из–за этой нескончаемой депрессии он не мог ничего делать. Хотя все прекрасно понимали, что занятия здесь чисто формальность, никому еще не приходило в голову их задвигать. Затянувшаяся до середины декабря осень настроения не улучшала, ровно как и приближающиеся праздники. Мозг просил пищи, вопил от голода и в тоже время не принимал обычный рацион технических блюд, словно капризный зажравшийся ребенок. Даже задорный огонек в глазах, свидетельствующей о роде деятельности этого человека, потух и едва светился, словно бы батарейка его питавшая неожиданно села.

Первым, с кем решил посоветоваться Толя был Виктор Петрович. Как ни крути, а кому как ни куратору знать «все» об истории болезни своих подопечных.

Выслушав Толю Виктор задумался.

— Вот что я тебе скажу. Антидепрессанты ты и не думай пить. В нашем состоянии категорически противопоказано все, что резко влияет на мировосприятие. Можешь конечно попросить у вашего травника настойки… Хм… Сейчас скажу чего… Только в очень малых количествах. Попробуй спортом позаниматься, смени род деятельности, иногда это требуется… Вообще влюбиться Вам надо, Анатолий, лучше всего спасает безо всяких антидепрессантов.

Толя переварил эту идею. Мозг взвесил варианты «за» и «против», учтя попутно что едва ли встретишь радиолюбительницу настолько помешанную как и он, что зарплата будет быстро уходить на нее, и многие тому подобные факторы, после чего выдал вердикт: «нафиг оно надо».

— Спасибо, Виктор Петрович, попробуем как–нибудь без столь радикальных средств.

Английский сплин, так же известный в народе как «русская хандра» был серьезным противником и именно он стоял между ним и любимым делом.

Надо ли говорить что настойки трав, тем более в столь низких концентрациях не помогли.

Кто же может знать… Неожиданно Толю осенило. Уж если кому тоскливо скучно и одиноко, так жителям подвала, радиационно стойким физикам, верно? Им то по жизни женское внимание не светит, а тоску–то они как–то рассеивают.

Спустившись в подвал, Толя облачился в свинцовый скафандр, подошел к двери и нажал на кнопку звонка. С парой специалистов по радиационной стойкости интегральных микросхем отсюда он уже общался, только не лично, и его приглашали не раз в гости, да вот никак зайти не получалось.

За свинцовыми стенами жили двадцать четыре человека, причем младший из них был всего на пару лет старше Толи, а старшему, успевшему на своем веку пожить и при Императорской России перевалило за сто лет.

— О, Толя, здравствуй — приветствовал радиолюбителя взъерошенный ядерщик лет сорока с практически белыми волосами и ясными голубыми глазами — Уж извини что без скафандра никак здесь.

— Здравствуйте, Сергей Евгеньевич. Да ничего, привыкнуть можно.

— Проходи, садись, с чем пожаловал?

— Да вот в гости решил заглянуть. Как Вам усилитель мой?

— Да, схему смотрел, впечатляет. Когда вы его с Вадиком гоняли у ангаров даже отсюда было слышно. Кстати, держи. Это тебе.

Толя с большим трудом, ибо в скафандре это задача не совсем простая, развернул распечатку, сделанную на листе А 3.

— Ого, ну ничего себе схемка…

— Угу, раза в четыре больше, только его теперь хоть в космос запускай, хоть в реактор суй — даже у Мити подмышкой работать будет.

Сидящий неподалеку Дмитрий Федорович довольно хмыкнул. Как ни крути, а от него «фонило» сильнее всего, чем тот и гордился.

— Спасибо, как только печатку придумаю и травану буду собирать. Я кстати по такому вот вопросу к Вам пожаловал…

Толя изложил информацию о своем состоянии, на что Пантелей Егорович, самый древний и авторитетный из ядерщиков выдал.

— Хреново. Жениться тебе надо, Толик.

Мозг вновь попытался взвесить все «за» и «против», но наткнувшись на результат прошлой обработки, за бездействием не перезаписанный другой информацией, схалтурил и выдал прошлый просчитанный вывод: «нафиг оно надо».

— Ну у нас иногда такое бывает, когда «печка» прогорает.

— Печка?

— Ну вон там реактор. Мы просто в среде без радиации долго не протянем, поэтому нам его сюда и поставили. Как кассета с ураном прогорает мы того, свеженькую поставим и все вновь хорошо. К тому же он все здания отапливает, так как в местную котельную уголь последний раз завозили еще при Сталине.