Факторские курсанты — Дети войны - [11]
В начале декабря погода смягчилась, подул южный ветер, небо потемнело, пошел крупный пушистый снег. Все курсанты уже знали, что через каждые десять суток — обязательно смена белья и баня.
По коридору казармы идет знаменитый комендант «общаги» и визгливым голосом выкрикивает давно знакомое:
— Сегодня объявляется банный день! Провести в кубриках генеральную уборку! Выхлопать постельные принадлежности и сменить белье!
Никто не знал, как зовут коменданта, как его имя, отчество и фамилия. За глаза за чрезмерную скупость и прижимистость, а, может, даже за внешнее сходство, называли Плюшкиным, как известного гоголевского персонажа. А при официальном обращении — товарищ комендант. Рассказывали, что когда он пришел устраиваться на работу к начальнику мореходки, то Александр Семенович, прочитав коряво написанное заявление, спросил коротко:
— Ваше последнее место работы?
Повертев в руках потертую кожаную фуражку времен гражданской войны, заявитель без тени смущения ответил скрипучим, визгливым голосом:
— В колонии надзирателем! Да еще выводным был в городской тюрьме!
— Это что за должность — «выводной»? — с недоверием встрепенулся сидевший рядом с начальником мореходки замполит Василий Максимович Пивень.
— Тот, который выводит заключенных и арестованных на работы или по нужде! — бесстрастно задребезжал будущий комендант.
— Нет, нет! Не надо нам такого коменданта! — за возмущался замполит — У нас все-таки не тюрьма, не колония, а учебное заведение!
— А я думаю, для нас как раз то, что нужно! Нашим сорванцам именно такой комендант-надзиратель и нужен! И дисциплину, и порядок, и догляд обеспечит! Вот увидишь!
Начальник, как всегда, оказался прав: при новом коменданте хозяйственная жизнь в общежитии наладилась. Перестали дымить печки, в кубриках стало тепло и уютно, вовремя ремонтировались обувь и одежда. Постельное белье менялось регулярно. Банные дни проводились вовремя.
Курсанты рады банному дню. Вместо унылой и нудной физзарядки вытаскивают матрасы, подушки бросают на свежевыпавший снег. Бьют по ним кольями, палками, лопатами — чем попало. Распределившись парами, выхлопывают одеяла. Хлопки гулко разносятся среди маленьких частных домиков поселка Юрос, пугая стаи ворон. Старшина группы Миша Пылинский режет куски хозяйственного мыла на четыре части. Кусок земляничного туалетного мыла выдается каждому курсанту только раз в месяц и использовать в бане непрактично.
— Э-эх! — мечтательно вздыхает Теплухин, — Еще неделя и Новый год! А потом сессия и каникулы! Поеду к отцу в Дятьково!
— Надо еще все зачеты и экзамены сдать! Не сдашь — будешь вместо отпуска у коменданта ишачить! — ехидно замечает Виктор Тестов. У всех на душе и радостно и тревожно. Приехать домой в морской форме! Но впереди — зачеты, экзамены. Как все еще сложится неизвестно.
После чистки постельных принадлежностей на белом снегу остались темные пятна выбитой пыли.
В бане хохот, веселье, бесконечные озорные проделки. Юра Горох, самый маленький из курсантов, рассказывает, как он ходил в баню у себя дома.
— У нас баня одна на весь поселок! — блестя недавно поставленной золотой коронкой повествует Горох, — Потому чередуются: один день — мужская баня, другой день — женская. Я с мамой до шестого класса в женскую баню ходил! А куда денешься?!
— Да тебя и сейчас можно в женскую баню пускать! — съязвил Володя Разулевич, — Твой воробушек еще не оперился!
Услышав про женскую баню многие вокруг подвинулись ближе, плотнее: может, что-нибудь интересное будет?
— Ну, рассказывай, рассказывай, как там?
— Да ничего интересного! Подошел я к крану горячей воды в тазик набрать, а впереди какая-то баба толстая и тоже с тазиком, спина вся в мыльной пене. Набрала она горячей воды и повернулась. Смотрю, а это наша учителка Мария Ивановна! Я поздоровался: «Здравствуйте, Мария Ивановна! С легким паром!» А она выронила тазик и побежала одеваться, даже мыльную пену не смыла со спины!
— Чем это ты ее напугал?! Вроде и пугать-то еще не чем! — хихикнул такой же малыш — Поликарп Земцовский под общий хохот собравшихся.
В холодном предбаннике кастелянша, пятидесятилетняя женщина, меняла нательное белье. На столе лежали две стопки. Правила обмена нательного белья она установила раз и навсегда: очередной курсант совершенно голый подходил к ее столу, протягивал грязное белье и бросал в общую кучу. Кастелянша, явно истосковавшаяся по мужскому вниманию, цепким оценивающим взглядом рассматривала парня и подавала чистое белье. Все давно заметили, что возмужавшие ребята получали новые трусы, даже с карманчиком сзади. Неоперившимся малышам доставались старые, застиранные, порой заштопанные трусы больших размеров.
— Ну сколько можно?! — возмущались «воробушки» Горох и Земцовский — Опять эта бабка нам рвань подсунула!
— Подрастайте быстрее и будете получать хорошее белье! Бабка любит все большое! — потешались рослые парни.
Наверное, так бы и закончился очередной банный день хихиканьем и подшучиванием над сексуальными странностями кастелянши. Но Шамаева потянуло на воспоминания детства:
— Бывало, после каждой помывки очередной смены шахтеров, отец заставлял меня заниматься уборкой. Грязищи после них!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».