Фактор внешности - [133]

– Мадам вас ждет, – произнес Тито.

– Я не могу ехать в ее офис, просто не могу, – возразил я, с ужасом вспомнив подробности моего ареста.

– Она не в офисе, она дома. Ждет вас. Я вам принес кое-что из одежды.

– Хорошо, но погоди немного, мне надо позвонить.

Я набрал номер телефона Барта. Но он был занят. Я пытался послать сообщение на голосовую почту, но ответного сигнала не было. Я звонил снова и снова. Тогда я решил ехать к нему в студию. На звонок в дверь тоже долго не отвечали, но я слышал, что внутри играла музыка. Наконец дверь открыла девушка-японка.

– Что вам угодно?

– Я Чарли, друг Барта. Он просил меня заехать.

– Просил? Подождите минуту.

Она хлопнула дверью. Я подождал несколько минут и снова начал звонить.

Открыла мне эта же девушка.

– Входите, пожалуйста.

Восточная музыка громко играла в одной из комнат. Красотка провела меня в основное помещение студии и оттуда в подвал. Высокая девушка танцевала обнаженная со змеей на фоне большого бумажного экрана.

Барт был чем-то недоволен.

– Вы можете заставить змею открыть пасть? – спросил он.

– А у вас есть еще мышь или крыса? – спросила танцовщица.

– Ей что, одной крысы недостаточно?

Он выключил камеру, повернулся к ассистенту и тут увидел меня.

– Чарли, дорогой мой! – Барт заключил меня в объятия. – Они отпустили тебя! Я так и подумал, они не посмеют тебя держать. Как тебе нравится моя новая ассистентка Минг? Минг, это Чарли.

– Мин, а не Минг, – поправила его девушка.

– Не важно, – отозвался Барт. – Черт побери, здорово же тебе досталось! Выглядишь скверно.

– Ничего, жить буду, – рассмеялся я.

– Да, раз уж ты выстоял против смертельного пенальти, – подхватил он.

Я посмотрел на девушку и подумал, что она очень напугана.

– Чарли только что из тюрьмы, его засадили туда по обвинению в убийстве с отягчающими обстоятельствами. – Барт расхохотался, а девушка кинулась вон из комнаты. – Принеси нам капуччино! – крикнул он ей вслед.

– Ты смонтировал фильм? – спросил я у него с тревогой.

– О, фильм! – Барт развел руками. – Прости…

У меня сердце защемило от беспокойства, ведь эта съемка – единственное доказательство моей невиновности.

– Что значит «прости»?

– Немного неудачное освещение. Милая сценка, но я сомневаюсь, что «Хастлер» его купит, несмотря на участие в нем Зули Стюарт. Им нужно более высокое качество.

– Но сам фильм получился?

– О да, но очень неаккуратно, – Барт продолжал мучить меня неизвестностью, – грубоватая работа. Я думаю, тебе надо было воспользоваться помощью профессионала при съемке. Но не волнуйся, у всех так. Я тоже не могу за всем уследить, поэтому и пользуюсь услугами Роджера. – Он кивнул на ассистента, настраивающего свет. – Чарли, это Роджер.

Роджер кивнул мне в знак приветствия.

– А это… назовите мне еще раз ваше имя.

Обнаженная танцовщица накинула халат и улыбнулась мне:

– Привет, я Ева.

– Не пугайся, крошка, он не настоящий убийца. И вообще душка.

Барт повел меня из подвала в свой кабинет, где царил порядок, а на стеллажах стояли книги по искусству фотографии.

– Ты бывал здесь раньше?

– Нет.

– Вот место, где зарождаются все мои идеи. – Он направился к одному из шкафов. – Садись.

Я опустился в кресло рядом со столом, Барт открыл конверт, лежащий у него в ящике, и вытащил из него несколько цветных снимков.

– Я, правда, старался как мог, – добавил он. – Очень забавные фото, но качество самое средненькое…

Я заметил, что фотографии сильно подчищены. Зато все видно очень хорошо. Зули, Данте и садомазохист в маске. Один снимок, тот, где Зули стояла, повернувшись к камере, получился просто великолепно. Я никогда еще не видел выражения такого испуга у нее на лице. И я был этому рад. Прочие снимки запечатлели то, как Казанова усердствовал в исполнении своего наказания.

– Я проставил на них даты, вдруг это поможет. – Он улыбнулся. – Зули все-таки нуждается в хорошем макияже. И в следующий раз возьми с собой парикмахера.

– Спасибо, Барт. Ты просто ас.

– Не стоит благодарности. Я сделал копии, на всякий случай, чтобы ты не волновался, если снимки пропадут или случится еще что-нибудь. Подредактировав, их можно отправить в итальянский «Вог».

Я еще раз внимательно просмотрел снимки. Странное ощущение – осознавать, что вся жизнь зависит от этой нелепой порнографической сцены.

Роттвейлер сидела у себя на кухне за столом и пила кофе, когда я вошел.

– Я-то думала, что хорошо знаю тебя… – Она едва сдерживалась, чтобы не закричать в гневе. Ротти выглядела очень постаревшей и усталой и, как всегда, дымила сигаретой. Она молча кивнула мне на место за столом. – Чарли, я так и думала, что ты во что-нибудь влипнешь, обязательно влипнешь! Всегда подозревала, что ты неимоверно глуп. Но ты не дурак! Совсем не дурак оказался!

Я не знал, что отвечать.

– Чертовски хитер! Предусмотрителен! Вот за что я люблю баскетболистов. Умеют все рассчитать в игре.

Никогда не сдают позиций и не делают глупостей. Ну, ты исключение… ты сделал.

– Я не убивал Каза…

Я осекся на полуслове, вспомнив, что Ротти терпеть не может его имя. Смешно, нелепо, ведь меня обвиняют в убийстве ее главного врага, а я все боялся рассердить свою начальницу.