Фактор Дельта - [48]

— Брось коробки. Это сахар. — Лейтенант выронил упаковки. — Повернись к стене.

С выпученными от страха глазами он покорно выполнил приказ. В ожидании неминуемой смерти его тело конвульсивно подергивалось. — Пожалуйста, сеньор… — вот и все, что он смог выдавить.

— Молчать! — Я выдернул его револьвер из кобуры, высыпал патроны из барабана, проверил патронник и су- пул оружие обратно в кобуру. Он не понимал, зачем я все это делаю, пока я не спросил:

— У кого ключи от камеры Виктора Сейбла?

— Не у меня, сеньор, — выдохнул он в ужасе. — Они у сеньора Карлоса Ортеги.

Я выразительно подтолкнул его в бок своим кольтом, и он почти завопил:

— Это правда, сеньор. Здесь нет ключей. Чтобы открыть дверь, нужно его распоряжение.

Он был слишком перепуган, чтобы врать, пришлось ему поверить.

— Слушай внимательно, повторять не буду. Один твой неверный шаг, и я проверну в тебе такую дырку, что не только мышка, но и кошка свободно проскочит. Понял?

— Да, сеньор, — он торопливо закивал головой.

— Отлично. Ты проведешь меня к камере Сейбла и, если по дороге будут вопросы, скажешь, что это приказ капитана. Я буду идти впереди, но моя пушка будет наготове, так что без фокусов.

Лейтенант попытался сглотнуть, но рот у него пересох, и он только покорно мотнул головой. В его глазах был животный страх. Что будет с ним, когда я покончу со своими делами здесь в тюрьме? Надо было что-то придумать, чтобы он не появился в таком виде перед караульным.

— Я тебе кое-что скажу, а ты помозгуй. Я тебя не знаю и знать не хочу. Жить тебе или нет, зависит только от тебя. Мне кажется, тебе самому до фени, что с кем здесь происходит. Хочешь жить, не крути. Если я отсюда выберусь, у тебя останется на память только шишка на голове, а для всех ты будешь герой. Твоему начальству ни к чему знать, когда я ухлопал этих двоих. Ты скажешь, что проводил меня к Сейблу по приказу капитана и что на обратном пути я взял тебя на мушку, а капитана и Фучил- лу пристрелил. Ты пытался меня остановить, но я ударил тебя по голове и ты потерял сознание. Может, еще начальником здесь станешь. Усек?

Мой монолог сделал свое дело, особенно последняя мысль. Лейтенант прокрутил в уме всю картину, и она смотрелась неплохо, даже очень недурно, когда он представил себя в кресле начальника. На этот раз его голова наклонилась медленно и вдумчиво. Виноваты мертвые, а он будет героем.

12

Если какой-то необычный порядок вещей повторяется, к нему скоро привыкают. Когда я первый раз проходил с Хуаном Фучиллой мимо часовых, в их глазах был вопрос, теперь они смотрели вполне равнодушно. Не их дело интересоваться, почему начальники, особенно высшие офицеры, делают то или это. Только на одном лице мелькнуло сомнение. Это был пожилой жилистый охранник, разукрашенный шрамами, полученными в былых переделках, с выражением едва прикрытого цинизма, ясно говорившего, что он в курсе делишек своих начальников и презирает их за это, но вынужден терпеть. Он злобно взглянул на лейтенанта и, дотошно изучив пропуск за подписью капитана, пропустил нас через стальные ворота.

Лейтенант держался на высоте. Он со вкусом вошел в роль, шествовал на шаг позади меня и немного влево, чтобы мне было его хорошо видно, и непрерывно вел светскую беседу, так что мы выглядели как два старых приятеля.

На последнем посту часовой встретил нас с некоторым любопытством, да и то потому, что наше появление прервало скучную монотонность его дежурства здесь, в самом сердце замка. Он проводил нас внимательным взглядом, ловя каждое наше слово.

Лейтенант велел ему принести воды, он вскочил и исчез выполнять приказ. Я достал отмычки и принялся за работу.

Руки у меня были заняты, и лейтенант мог бы легко со мной разделаться, он сам это знал, но только улыбнулся и отступил на пару шагов, наблюдая за мной.

Изнутри раздался ворчливый голос:

— Кто там?

Я открыл глазок и тихо сказал:

— Спокойно. Мы хотим вас освободить.

Сейбл с тревогой спросил:

— Кто… кто вы?

— Я представляю правительство Соединенных Штатов Америки, — ответил я.

Малейшее сопротивление с его стороны, и я бы его убил, но услышав в ответ ликующий возглас, я успокоился. Мне понадобилось не более двух мину г. чтобы о г- крыть первый замок, но моя работа была прервана возвращением охранника с водой. Я сделал вид, что заглядываю в глазок, но лейтенант быстро придумал ему другое поручение.

Два других замка поддались не сразу. Одна из отмычек сломалась прямо в замке, и я не мог продолжать, пока не выудил обломок. Наконец остался последний, третий замок, и опять помешал исполнительный охранник.

Лейтенант шепнул:

— Сколько еще времени, сеньор?

— Если повезет, несколько минут.

— Сеньор, надо что-то придумать. Этот дуралей вооружен, чего доброго вздумает нам помешать. Он знает, что у меня нет ключей от камеры.

Недолго думая, я оставил отмычку в замке, и мы с лейтенантом сделали вид, что уходим. Когда мы проходили мимо, он с сожалением нам улыбнулся, как-никак наш приход оживил его одинокое дежурство. В это мгновение я рванул лейтенанта за руку и опрокинул его на столик дежурного. Падая, лейтенант сбил с ног часового, а тот, увидев у меня в руках револьвер, инстинктивно потянулся к поясу, где у него висел пистолет. Пытаясь встать на ноги, лейтенант якобы нечаянно задел его руку, чем я и воспользовался, огрев охранника кольтом по голове. Пусть потом рассказывает о подвиге своего начальника.