Факел - [62]
– И что она? – спросил Морозов, думая о Снежке.
– Нормально. Это уже стало традицией. Разгрузочные дни.
– Как вышел из положения?
– Карта настроек всегда под рукой. Без нее – одно мучение. Микрофоны выставить на режим…
– В горле першит от пыли, – сказал Морозов. – Вода у тебя где?
– В холодильнике соки разные, пиво – тащи все сюда! – сказал он.
Александр прошел к кубу холодильника, открыл дверцу.
– А отчего у тебя такие дрянные песенки? – спросил он, шаря по полкам. – Для дефективных детей, что ли?…
Чубаров вскочил.
– Ну-ка, ты, пошел отсюда! – крикнул он. – Забирай своего гамадрила глазастого и вон!
– Заказы Канатчиковой дачи? – Морозов гоготнул. – Там, наверное, радуются!
Чубаров сел.
– Всякая дрянь норовит обидеть мастера, – с обидой сказал он. – Как у тебя язык повернулся сказать такое?!…
– Ты своим портфелем в футбол играешь, в свободные минуты?
– Сбиваешь меня с мысли, стервец! Я уже почти придумал первую ноту.
– Первая нота – "фу!" – сказал Морозов.
– Не терплю, когда в разговоре инициативой овладевают посторонние, – недовольно сказал Чубаров. – Или ты признаешь мое первенство в сочинении музыки, или катись отсюда!
– Конечно, признаю! – ответил Морозов. – Я бы сам сочинил шедевр – просто времени нет. На моем материале можно прославиться!
– Да заткнешься ты или нет?! Я в тебя чем-нибудь кину…
– Микрофоном, – предложил Морозов.
– Из холодной и тесной норы, – нараспев начал Чубаров, – в студии раздался унылый звук, от которого у Морозова зачесался копчик, – вылез марсианский детеныш, отряхнулся и…
– Здесь неплохо бы вставить "Цыганочку" с выходом! – предложил Морозов. – Тра-та-та-та-тат-та, ля-ля-ля-ля-ляй-я, бу-бу-бу-буб-бу-хряк! Эй, чавелы!…
В сантиметре мимо его носа пролетел башмак, врезался в стену и упал на холодильник.
– Дурак ты, Петя! – сказал Александр. – Там безвоздушное пространство – что б ты знал, в тени минус триста градусов, на Солнце – столько же жары и как он бы вылез без защитного скафандра?
Из-за инструмента выбрался Чубаров, хромая, подошел, взял ботинок.
– Извини, не попал! – сказал он. – А следовало бы!… Лезешь грязными руками в чистый процесс творчества!
Морозов чихнул.
– Попил уже? – спросил композитор. – Нет еще? Все равно пойдем, я тебя провожу…
– Глазастенького своего я здесь не оставлю, – сказал Морозов, – мне еще к хореографу нужно…
Чубаров сделал несколько снимков на память.
– Забирай вместе с куклой, – сказал он. – Координаты твои у меня есть. Ближайшее время можешь не соваться – на порог не пущу! Позвоню сам!
Он довел Морозова до выхода, распахнул дверь и вытолкал наружу.
– Поставил задачу и вали отсюда! – сказал он. – Сам буду искать в Информатории, как они жили, их искусства, ремесла, быт…
– Обрати внимание на ораторию "Второе нашествие марсиан"! – заржал Морозов. – Сильная вещь! Для хора, оркестра и дирижабля…
Но Чубаров его уже не слышал, его охватила горячка творчества.
Этот сделает, подумал Морозов. Наворотит, что потом бульдозерами не разгребешь!…
На глаза его попалась красочная вывеска "Хореографическая детская студия "Маленькие птички". Он вошел в распахнутые двери. Длинный пустой коридор без окон, освещенный лишь десятком световых панелей привел его в зал. Там, перед старинным пианино, сидела светловолосая девушка в розовом комбинезоне. Десятка два девочек лет по пять в трико и балетках застыли в разных позах.
– Раз-два-три – поворот! – командовала хореограф. – Раз-два-три – приседание!
Морозов сделал поворот и приседание.
– Пятнадцатиминутный перерыв! – воскликнула хореограф. – У меня посетитель.
Девушка выбралась из-за инструмента, подошла. Она оказалась одного роста с Александром. Довольно симпатичное лицо, отметил Морозов.
– С брюнеткой целовались, – недовольно произнесла она, крутя носом. – Запах этих мерзких духов год держится!
Александр мысленно застонал, потому что понял, что сегодня будет драка. Снежка его всего изобьет, искусает.
– Костюмер меня обслюнявила! – скривился Морозов. – Хотела совратить, да я не дался! Вы-то, хоть, приставать не будете?
– Сначала я должна узнать цель вашего прихода.
– Самые смирные – незамужние, – пробормотал Александр. – Милые девушки порхают с цветка на цветок…
Он извлек из пакета костюм маленького марсианина. Хореограф тут же вцепилась в него.
– Галя! – закричала она. – Галя Иванова! Быстро иди сюда!…
Прибежали все девочки.
– Возьмите костюм! Ой, пыльный какой! Вы об него ноги вытирали, что ли?
– Я от Чубарова, – сообщил Морозов. – Берется сочинить музыку.
– А-а, композитор-пылесос?! Вы ему поручили? Думаю, зря…
– Тоже вцепился – вроде вас, – заметил Морозов. – Пусть попробует. Может, высидит что-нибудь путное…
Хореограф улыбнулась.
– Оригинальный вы мальчик! Меня зовут Катя, а тебя?
– Меня никак не зовут, – сердито ответил Морозов. – Без имени и, в общем, без судьбы…
– Как ты не похож на моего мужа! – воскликнула она. – Пойдем, ты расскажешь мне, как придумал этот костюм, мотивы, что тобой двигало…
– На чистых простынях? – спросил он. – Давай, я тебе тут расскажу!
– Детей бы постыдился!
– Я домой, Катя, на экзекуцию! Как я объясню, что меня слюнявили против моей воли? Поймет она, а?
Белоснежное одеяло покрывает широкие склоны холмов, известных как Острый хребет.Шурх-шорх. Шурх-шорх. Кто-то бредет по глубокому снегу, и звук тяжелых шагов далеко разносится в ночной тиши. В канун Куманельника, праздника зимнего солнцестояния, в нору под названием Торнвуд пришел бард. У него на плечах была только истрепавшаяся в странствиях одежда, а в голове бессчетные сказания. И одно из них он приготовил для любопытных крольчат, которые притихли у очага в предвкушении рассказа.Это история о Подкине Одноухом – кролике, ставшем таким великим, что о храбрости его вот уже многие века складывают легенды.
Спокойные дни в Аграбе закончились – в городе бушуют песчаные бури, угрожая сровнять его с землей! Жасмин и Аладдин выясняют, что дело в старинном проклятии. Давным-давно оно было наложено на Аграбу из-за беспечности двух друзей: человека и загадочного гуля. Теперь отважной принцессе и Аладдину придется отправиться на поиски осколков разбитого тысячу лет назад волшебного сапфира и пройти сложнейшие испытания. Однако все не так просто: в одиночку человеку проклятие не снять. Ему обязательно должен помочь гуль.
Накануне своего двенадцатого дня рождения Стелла мечтает лишь об одном: поехать в далекую экспедицию с приемным отцом, отважным исследователем, который, в свою очередь, мечтает достигнуть самой холодной части Страны вечных льдов. Но правила Клуба исследователей полярных медведей запрещают девочкам принимать участие в опасных походах. Да и тетушка Стеллы убеждена, что та получает неправильное воспитание в окружении всех этих динозавров и фей и ей место в пансионе благородных девиц, где из отчаянной сорвиголовы сделают настоящую леди: «Ей объяснят, что девушке не следует скакать галопом на единорогах и изучать пыльные старые карты».
У Барбары Гордон море разных талантов. Там, где дело касается техники, она настоящий гений. Да к тому же она помогла спасти мир от злобных пришельцев! Ее лучшая подруга Супергерл считает, что Барбаре самое место в Школе супергероев. Ну и что, что у нее нет суперспособностей! Зато разных других способностей хоть отбавляй. И вот Барбара Гордон превращается в Бэтгерл; теперь ей предстоит учиться бок о бок с юными супергероями. Нагрузка в Школе супергероев и так нешуточная, а без суперспособностей приходится выкладываться на все сто и даже двести.
Чудо-Женщина – юная воительница и принцесса. Она живет на Райском острове с мамой, царицей амазонок, и мечтает стать настоящим супергероем, причем желательно лучшим из лучших. Одного желания здесь маловато – нужно еще очень многому учиться. Так что юной амазонке прямая дорога в Школу супергероев! Здесь Чудо-Женщине предстоит обрести друзей (и недругов тоже!), усовершенствовать супергеройские навыки, стать популярной медийной персоной и... впервые увидеть мальчиков. А еще ее ожидает немало вопросов и трудностей.
После приключений в сказочном мире у Васька наладилось в реальности. Но однажды, расставшись с подругой, Васёк решил: пора вернуться в другой мир.