Фаэтон - [13]
— Дорогой наш гость, — произнес чей-то голос, когда директор провел Утяева за стол и усадил рядом с собой, — мы рады приветствовать вас в нашем Дворце детских товаров!..
Сом подошел к Утяеву и шепнул:
— Не удивляйтесь, пжалуста. Говорит машина.
— Нам известно, — продолжала машина, — что вы русский специалист по игрушкам. Не могли бы вы поделиться впечатлениями о нашем Дворце и дать свои рекомендации, особенно по типу ИМ0101.
— ИМ0101, — шепнул ему Сом, — это игрушки для детей мэра города.
— У нас нет особых игрушек для детей капиталистов, — вскочил с места Утяев.
Все присутствующие устремили глаза на Сома, ожидая, видимо, перевода. А Сом шепнул Утяеву, показывая черный шлем с кнопками и проводами.
— Пжалуста. Натяните это на голову. Машина вас переведет. Пжалуста.
— Переводите сами.
— У нас верят машинам, — шептал Сом. — Людям мало верят. Пжалуста.
Утяев нехотя натянул на себя холодный резиновый шлем с кнопками и разноцветными проводами. И подумал в эту минуту: «А какого дьявола я буду тут говорить. Лучше нарисую им наши игрушки».
И только он так подумал, присутствующие тотчас зааплодировали. Утяев с недоумением взглянул на Сома, но по улыбке гида понял, в чем дело: машина уже перевела Утяева.
«Ну и ну, как говорится», — опять подумал Утяев и в эту же секунду услыхал смех.
Тут поднялся со своего самого большого кресла маленький директор и строго свел у переносицы брови. Все моментально умолкли.
Машина сказала:
— Мы приветствуем ваше желание нарисовать нам русские игрушки. Ставим вас в известность: если игрушки нам понравятся, вам будет присвоено звание профессора. За вашей спиной доска, мел. Начинайте. Мы ждем.
Утяев постоял, подумал, пожал плечами и пошел к доске.
УТЯЕВАбзац первый. Игрушки делают взрослые для детей. Обычно игрушками называют маленькие копии людей, животных и популярных предметов. Но копия — это еще не совсем игрушка, ибо в точной копии нельзя выразить свою любовь к детям и характер того животного, которого вы копируете.
МАШИНААбзац первый. Игрушки делаются для детей. Это обычно маленькие копии людей, животных или известных предметов. Желательно в игрушке выразить характер копируемого объекта.
УТЯЕВАбзац второй. Допустим, вы делаете зайца из папье-маше или резины. Нарисуйте ему большие, чуть раскосые глаза, озорные усы и вздернутый хвостик, чтоб малыш полюбил доброго и озорного зайца, оценил его характер. В игрушке важен характер, а не точность пропорций.
МАШИНААбзац второй. Допустим, ваша игрушка — заяц. В нем должна чувствоваться не только копия настоящего зайца, но и индивидуальность.
УТЯЕВАбзац третий. Дети доверчивы и добры, и они тянутся к доброте. Окружите их добрыми игрушками. Ребенок не должен чувствовать себя одиноким. Чебурашка, — на мой взгляд, игрушка номер один, ибо это доброе существо. Он не лопоухий, а доверчивый.
МАШИНААбзац третий. Игрушка — друг ребенка и его защита от зла. Ребенок не должен чувствовать себя слабым. Чебурашка лопоухий — не известная никому игрушка.
УТЯЕВАбзац четвертый. Я не против военных игрушек, чтобы дети играли «в войну», воспитывая в себе храбрость и смекалку. Но эти игрушки не должны стрелять, взрываться, это не копии современного смертоносного оружия, они создаются для веселой военной игры, а не для того, чтобы пугать войной.
МАШИНААбзац четвертый. Военная игрушка должна быть удобна для военной игры, развивающей смелость и смекалку у детей.
Вскоре, однако, выяснилось, что Утяева пригласили поговорить не только об игрушках. Когда он снял с головы шлем и под дружелюбный смех присутствующих облегченно вздохнул, маленький, на крепких ножках директор взял гостя под локоть и, ни слова не говоря, повел в соседний зал. В дверях Утяев увидел уже не нарисованного, а живого ПОПа, стоящего у щитка с красными лампами. Лампы зажглись, ПОП бесцеремонно остановил Утяева и жестом приказал повернуться спиной, обшарил карманы, заменил носовой платок, и только после этого открылась вторая дверь.
Он и директор вошли в белую комнату.
Здесь не было ни людей, ни мебели, кроме круглого белого стола, заваленного брошюрами с какими-то чертежами.
— Зачем у меня отобрали носовой платок? — спросил Утяев.
Директор подошел к белой стене и нажал на невидимую кнопку. Послышался глухой голос машины.
— Ваш носовой платок подлежит изъятию. Ткань подобного рода способна впитывать информацию.
Сверкнули глаза директора. Он поклонился Утяеву, как бы подтверждая сказанное машиной, затем нажал на вторую кнопку.
Открылась дверь. Появилась полуобнаженная девица с искрящимся подносом в руках. Каблуки ее изящных, серебристого цвета туфель тоже сверкали, испуская искры холодного огня.
На подносе были два фужера с темным напитком. Подойдя к девице, директор приподнялся на носках и взял фужер. Взглядом попросил Утяева взять второй фужер.
Они чокнулись и выпили. От приторно-сладкого напитка слипались губы. Девица приблизилась, забрала фужеры и бесцеремонно поцеловала сначала Утяева, затем, наклонившись, директора. Маленький человечек крякнул от удовольствия, погладил голые плечи девицы и подмигнул Утяеву.
