Ф. В. Булгарин – писатель, журналист, театральный критик - [115]
Стоит отметить, что после создания Царства Польского многие поляки, подобно Булгарину, считали, что Российская империя стала их новой родиной. После 1815 г. поляки полюбили Александра I, как раньше Наполеона, и искренне верили, что он планирует воссоздать независимую Польшу[1004]. Царь многократно неофициально подчеркивал, что хочет расширить Царство Польское за счет литовских земель. Поэтому никого не удивлял тот факт, что многие жители Царства Польского, а тем более территорий бывшего Великого княжества Литовского, переезжали в Петербург, который стал для значительной части поляков новой столицей.
До 1830 г. Булгарин являлся для многих поляков примером умного и предприимчивого человека, бывшего солдата, который, благодаря хорошему знанию русского языка и культуры, смог добиться успеха в русской литературе. Никто не упрекал его в измене. Возможно, некоторые завидовали его популярности и славе, но большая часть польской элиты была только рада его литературным успехам. Вне Петербурга никто не слышал о его сотрудничестве с III отделением, а даже если бы кто-то в Варшаве случайно узнал об этом, то не обратил бы на это внимания. В эти годы III отделение было еще новым учреждением, насчитывавшим 25 сотрудников, и даже жители Петербурга не видели ничего плохого в сотрудничестве с А. Х. Бенкендорфом. Часть петербургских поляков знала о тесных отношениях Булгарина с III отделением, но они никому не мешали, а некоторым, как, например, Адаму Мицкевичу, принесли пользу связи редактора «Северной пчелы» с «высшим надзором»[1005].
С 1820-х гг. многие поляки использовали знакомства Булгарина в Петербурге. Уже в конце 1820 г. В. Пельчинский отмечал в письме Юзефу Ежовскому, что Булгарин «по-русски пишет быстро и приятно. Это неукротимый защитник всего, что польское, и можно сказать, что он сможет изменить ‹…› самое дикое мнение русских о поляках; пишет все по-русски и всегда о польских делах»[1006]. Ежовский представлял Булгарина почти как посла польской культуры в России. Не удивительно, что в этот период не только Ежовский, но и другие известные польские ученые и писатели были хорошего мнения о Булгарине, охотно пользовались его покровительством и печатались в его журнале[1007]. Для польских ученых публикация в «Северном архиве» была настоящим достижением. У них появлялись новые возможности и новые сотни читателей. Лелевель после успеха первых частей своей рецензии на труд Карамзина написал отцу о намерении писать отныне только по-русски[1008].
С каждым годом росла популярность Булгарина среди польской интеллигенции. «Северная пчела», «Северный архив», а с ними и произведения публиковавшихся там поляков попадали в Вильно, Варшаву и другие польские города Российской империи. Конечно, количество читающих русские издания в Царстве Польском (даже в Вильне) не было большим, но об успехе Булгарина можно было узнать и из других источников. C 1829 г. стали появляться первые переводы его произведений[1009]. Этот факт не удивляет, потому что Булгарин в это время входил в число самых известных русских писателей, а кроме того, во многих своих произведениях затрагивал польскую тему. Его самые популярные произведения были переведены на польский, причем некоторые – не один раз («Иван Выжигин», «Дмитрий Самозванец»[1010]), но переводы явно уступали подлинникам, и автору не удалось добиться литературной славы у польских читателей. По мнению Александра Погодина, варшавские журналы этого периода постоянно напоминали о популярности Булгарина в России и выражали гордость им[1011].
В 1829 г. Немцевич утверждал, что участвовавший в Наполеоновских войнах Булгарин «является одним из самых крупных писателей в России. Он много внимания уделяет Польше и является в литературе в каком-то смысле посредником между литературным миром Польши и России. Благодаря своим связям, знакомствам и значению он оказывает большую помощь своим землякам в Петербурге»[1012]. В этот период поляки ценили Булгарина за его литературную деятельность и темы, которые он затрагивал в своих публикациях. До восстания не было причин сомневаться в его патриотизме и польскости. Никто никого тогда не обвинял за переезд в Петербург и службу в столице Российской империи. Многие поляки даже ценили предприимчивость своих земляков, в том числе и Булгарина. Об этом хорошо свидетельствует мнение Пельчинского: «У меня есть очень близкий друг Булгарин, который ничего не любит больше, чем родину и свободу; возможно, знаешь его несколько статей, особенно из сатир, опубликованных в “Тыгоднике виленским” (“Tygodnik Wileński”). Он написал здесь краткий очерк о польской литературе; сейчас работает над историей польской литературы, которая выйдет на французском языке»
