Эйзенхауэр - [16]

Дуайт и раньше не вел монашеский образ жизни. Еще в школе он увлекся одноклассницей Руби Норман. С ноября 1913 года по январь 1916-го Дуайт написал ей шесть писем, в которых вспоминал их встречи и рассказывал о своих учебных делах, а затем о начале службы. Из писем можно заключить, что отношения зашли достаточно далеко. Дуайт вспоминал даже, что Руби боялась забеременеть в столь раннем возрасте. Поступление в академию прервало эту связь, но Айк и Руби остались друзьями. Активная переписка между ними прекратилась в январе 1916 года. В последнем письме Дуайт рассказывал Руби, что ему понравилась девушка по имени Мейми, за которой он ухаживает и надеется на взаимность. В том же году Руби вышла замуж, а Дуайт женился. Они продолжали обмениваться поздравительными открытками по праздникам. Последняя открытка, посланная Эйзенхауэром Руби Лусиер (это была ее фамилия по мужу), датирована 1967 годом^{77}.

Видимо, во время учебы в академии Дуайт встречался с другими девушками, но документальные свидетельства этих встреч не сохранились. Во время летнего отпуска в Абилине он влюбился в Глэдис Хардинг, белокурую красавицу, дочь местного богача. Они были знакомы — Глэдис окончила ту же абилинскую школу годом позже Дуайта. За прошедшее время Глэдис стала пианисткой и даже давала сольные концерты. Поступившие в Архив Библиотеки Эйзенхауэра в 1992 году документы Глэдис Хардинг, в замужестве Брукс, в частности письма Дуайта и фотокопии дневника Глэдис, свидетельствуют о серьезности намерений лейтенанта. В дневнике Глэдис с 16 июня по 31 августа 1915 года зафиксировано более сорока встреч с молодым офицером^{78}, то есть они виделись почти каждый день. Судя по намекам в письмах Эйзенхауэра возлюбленной, между ними были сексуальные отношения. Дуайт сделал предложение. Последовало объяснение с отцом Глэдис, который разъяснил лейтенанту, что он должен искать себе невесту попроще и что в случае, если Глэдис согласится выйти замуж за офицера низкого чина, она будет отлучена от семьи. Айк обещал девушке, что его ожидает блестящая военная карьера, но та оказалась послушной дочерью.

По окончании отпуска Дуайт поехал на службу, но продолжал надеяться, что Глэдис примет его предложение. Едва прибыв на место назначения, он написал Глэдис: «Больше, чем когда-либо ранее, я мечтаю услышать от тебя заветные три слова. Я ведь люблю тебя и хотел бы, чтобы ты об этом знала. Я хочу, чтобы ты была в этом так же уверена, как и я». Скорее всего, Глэдис ответила неопределенно (ее письма в архиве не сохранились). Через неделю последовало новое послание Айка: «Твоя любовь для меня — это вселенная. Всё остальное не имеет никакого значения… Я люблю тебя, Глэдис… А теперь, моя прекрасная леди, я прочитаю еще раз твое письмо, а потом встречу тебя в мечтах, если ты, конечно, придешь на это свидание. И там, в мечтах, как прежде в действительности, ты будешь моим самым дорогам и близким другом, моей любимой женой»^{79}.

Неизвестно, получил ли Дуайт ответ на это письмо. Он еще дважды обращался к ней со страстными посланиями. На этом переписка прекратилась. Скорее всего, из-за противодействия отца, но, возможно, не желая отвлекаться от совершенствования в музыке, Глэдис прервала связь. Через год она вышла замуж. Прошло много лет, и в 1940–1950-х годах генерал, а затем президент Эйзенхауэр написал Глэдис Брукс еще несколько писем, в которых упоминал о современных событиях и спрашивал об общих знакомых^{80}.

Эйзенхауэр окончил академию, когда уже бушевала Первая мировая война. Соединенные Штаты сохраняли нейтралитет, и в высших политических кругах шла острая борьба между «изоляционистами» и «интернационалистами» по вопросу о вступлении в войну. Постепенно верх одерживали «интернационалисты», которых поддерживал президент Вудро Вильсон. Он и его сторонники доказывали, что США в определенный момент должны будут вмешаться в войну на стороне стран Антанты, чтобы обеспечить себе выход на мировые просторы, «открытые двери» для экономического проникновения в колонии европейских стран, в слаборазвитые регионы, а затем и в Европу.

Но пока война была за тысячи километров, и в армии преобладали настроения мирного времени, хотя подготовка войск к ведению боевых действий всё же проводилась.

Разумеется, молодой офицер стремился попасть туда, где уже шла война. Но пока это было невозможно. Поэтому Дуайт попросил направить его на Филиппины — просто потому, что это был самый дальний уголок земли, где находились американские войска; он всего лишь стремился познакомиться с экзотическим краем. Однако в середине сентября он получил назначение, которым был разочарован. Ему следовало отправиться в штат Техас, где на окраине города Сан-Антонио располагался 19-й пехотный полк. Слух о том, что Эйзенхауэр — отличный футбольный тренер, достиг Сан-Антонио еще до его приезда. Когда он прибыл в полк, ему сразу поручили готовить не солдат для будущей войны, а футболистов.

При всей любви к спорту Дуайт предпочитал заниматься делом, которому его учили в академии. Поэтому, когда на территории США в марте 1916 года оказалась преследуемая правительственными силами соседней Мексики повстанческая армия Франциско (Панчо) Вильи и по просьбе мексиканского президента Венустиано Каррансы американские войска начали охоту за ней, Дуайт попросил направить его хотя бы на этот «фронт», где он по крайней мере понюхал бы пороху, но получил отказ