Эй, улитка, высунь рожки! (Часть 1) - [14]

Лика задумалась. Информация о форме ушей звучала уж очень убедительно. Но она точно знала, что убитый ножом в спину и потом утопленный в машине, мертвец не мог вот так разгуливать и наводить о себе справки. Тогда кто это мог быть?

— А ну-ка, дай мне его фотографию, — потребовала она.

Кирилл сбегал в прихожую и принес бумажник мертвеца. Лика укоризненно глянула на сообщника:

— Мы же договорились бумажник в машине оставить!

— Совсем забыл, — оправдывался Кирилл. — Из головы вылетело.

— Ладно, посмотри еще раз, он приходил? — ткнула она ему в нос удостоверение сотрудника налоговой инспекции.

— Он, точно он, чтоб я сдох! — закивал несчастный Кирилл.

— Ладно, подожди меня, я постараюсь выяснить, не видел ли его кто-нибудь. И свари мне кофе, а то голова кругом идет.

— У меня нет кофе, только чай.

— Тогда дождись меня — пойдем ко мне завтракать и кофе пить.

С этими словами Лика отправилась но розыски. Их результаты впечатляли. Пацаны, гонявшие во дворе на роликах, по фотографии на удостоверении опознали мужчину, приехавшего полчаса назад на темно-зеленой «ауди», входившего зачем-то в их подъезд и отбывшего буквально десять минут назад. Мужчина ещё шумнул на Кузю, который чуть не врезался в стоящую машину. Кузя подтвердил, что «дядька был в крутом прикиде и тачка наворочанная». Кроме малолетних роллеров, мужчину с рыжей бородой видела также дворничиха тётя Фая, подметавшая двор.

Обуреваемая противоречивыми чувствами, Лика вернулась за Кириллом и потащила его к себе. Дома она, наконец-то налила кофе в две большие чашки и соорудила несколько бутербродов с сыром и бужениной. Кирилл пытался выяснить, что ей удалось узнать, но услышал в ответ:

— Пока я не поем, разговоры отменяются.

Наконец, насытившись и закурив, Лика проинформировала беднягу о том, что не он один видел покойника. Кирилл поперхнулся кофе. Похоже, он не знал, радоваться ли ему оттого, что у него оказалось все в порядке с головой и зрением, в чем он уже начал было сомневаться, или снова паниковать по поводу явных претензий трупа в свой адрес.

— Дай и мне сигарету, пожалуйста, — попросил он и, неумело закурив «Вог», пожаловался: — Похожа на палочку от «чупа-чупса».

— Сам попросил! — отрезала Лика: — Ну и что ты собираешься делать?

— В смысле?

— В смысле — что собираешься вечером делать, когда этот покойник снова явится? Между прочим, до вечера осталось всего ничего — мы с тобой позавтракали в три часа дня, — проинформировала Лика.

— Наверное, лучше всего из дома уйти, как ты считаешь?

— А если он окажется настойчивым и начнет посещать тебя в разное время суток? Я думаю, что лучше всего мне с ним поговорить. Заодно попробую узнать, кто он такой — шантажист или двойник?

— Ша-ша-ша?.. — снова начал заикаться Кирилл, но сумел взять себя в руки и завопил: — Ты думаешь, меня будут шантажировать!?

— Не знаю. Скорее всего, это просто родственник нашего покойника, например, брат-близнец. Он выяснил, что Егор пошел к кому-то в нашем доме, и теперь разыскивает его, — предположила опытная детективщица.

— Какая ты умная! — восхитился Кирилл. — Я бы до этого не додумался!

«Ты вообще ни до чего не способен додуматься, горе луковое» — подумала про себя Лика и критически осмотрела Кирилла. Пока она бегала во двор, он успел облачиться в светлые легкие брюки и тенниску с коротким рукавом. Русые довольно длинные и густые волосы зачесал назад. В общем, он производил вполне благоприятное впечатление, если не знать о его умственных способностях.

Кирилл почувствовал, что она его рассматривает, и заерзал на стуле. Потом оглядел её уютную кухню с разными бытовыми удобствами — микроволновкой, посудомоечной и стиральной машинами и прочими агрегатами. Ими Лика обзаводилась с наслаждением при любой возможности, не желая тратить более ни минуты своей жизни на осточертевший домашний труд. Последним её приобретением был здоровенный моющий пылесос.

— А у тебя очень славно, — робко заметил Кирилл, рассматривая хлеборезку.

— Ты сюда не на экскурсию пришел! — оборвала его Лика. — Нужно решать, что дальше делать, чтобы этот тип от нас отвязался.

— И что можно сделать? — в голосе Кирилла послышалось отчаяние.

— Придется тебе еще раз сыграть глухонемого дебила, а мне — твою няньку.

— Как это, дебила!? — оскорбился Кирилл: — Я не хочу дебила.

— Придется, дорогуша! Раз уж ты однажды выступил в этом амплуа, будем продолжать, пусть решит, что ты безобидный идиот, и искать себя у тебя бесполезно, — отрезала Лика. Потом протянула руку и взлохматила Кириллу волосы. — Так, придется лохматость закрепить лаком. Глазки будешь таращить, как обычно, у тебя хорошо получается. И мычать любые слоги «ва-ва-ва», «па-па-па» ну и так далее. В разговор не вступать, на вопросы не отвечать! Если произнесешь хоть одно слово, все пойдет насмарку, и тебя сразу упекут в каталажку, — пригрозила она.

Перспективы очутится в каталажке Кирилл испугался не на шутку, но попытался возражать, упирая на отсутствие артистических способностей. Но Лика отвергла его возражения, заявив, что ему нужно только показаться гостю и запереться в комнате, а уж она сама будет с ним беседовать.