Эвтаназия - [21]

— За качество не поручусь, — зашипела я в трубку, как будто мужчины в штатском могли меня услышать, — но фотографии будут.

Я опустила стекло, включила камеру в телефоне, небрежно выставила локоть наружу и сделала вид, что слушаю музыку. Сделав четыре снимка, я немедленно отправила их в редакцию. Получив подтверждение, что фотографии получены, быстренько стерла их из памяти телефона. Это был удивительно мудрый шаг. Мужчины в штатском, закончив воспитательную беседу с психанувшим мужичком, переключились на тех, кто стоял неподалеку от места аварии. Они быстро подходили к машинам, показывали какое-то удостоверение, после чего водители безропотно демонстрировали им свои документы. Двух попросили пройти для более детального разговора в одну из служебных машин. Еще три машины — и будет моя очередь. Я решила не облегчать им задачу, подняла стекло и включила кар-визор. У меня не очень дорогая модель, но основные каналы берет.

По Седьмому государственному как раз заканчивался выпуск новостей. Диктор приятно улыбнулась, произнесла классическое: «В заключение последнего на сегодняшний день выпуска мы расскажем вам о погоде на завтра…» В этот момент из-под стола появилась рука, положившая перед ней листок бумаги с несколькими строчками текста. Диктор, продолжая профессионально улыбаться, взяла листок в руки и бодрым тоном начала:

— По сообщению агентства «Инфоньюс», полчаса назад на Кутузовском проспекте в автомобильной аварии погиб депутат Арденис.

Во весь экран появилась фотография искореженной машины депутата; кадр сменился, двое мужчин в штатском беседовали со свидетелем. Голос диктора за кадром давал пояснения:

— На место аварии прибыли сотрудники Службы безопасности, они начали опрашивать очевидцев происшествия.

Я узнала свои фотографии, и внутри все оборвалось. Конечно, Костя молодец, быстро подсуетился, первым выдал в свет информацию. Наверняка к нам на сайт сейчас ломятся толпы народу — узнать подробности. Наше маленькое агентство опередило всех, сумев утереть нос даже «Интерфаксу». Но вот о чем мой шеф забыл подумать, так это о том, что сотрудники Службы безопасности не за красивые глаза деньги получают. Качество фотографий, показанных в выпуске новостей, не очень хорошее. Профессионалы из СБ сразу определят, что снимки сделаны мобильным телефоном. Наверняка спецы из компьютерного отдела уже вычисляют точку съемки, и, когда они закончат, меня основательно возьмут в оборот. На всякий случай я завела двигатель, хотя ехать было совершенно некуда. Передо мной стояла редкая в наши дни классическая пятая модель «жигуленка», одна из тех, что бегают по отечественному бездорожью не первый десяток лет. За рулем ржавой «пятерки» сидел оцепеневший от страха уроженец южной республики, чьи документы как раз просматривал один из сотрудников СБ. Второй стоял рядом и время от времени задавал южному мужчине вопросы, от которых тот вздрагивал всем телом, после чего начинал что-то горячо объяснять эсбэшникам.

Видимо, в машине Службы безопасности тоже имелся кар-визор. К двум сотрудникам, опрашивающим водителя, подбежал третий и что-то им сказал. Они швырнули документы чуть ли не в лицо бедолаге и быстро пошли к служебной машине. Я как-то сразу догадалась зачем. Сейчас они посмотрят повтор выпуска новостей, а потом…

Но все оказалось гораздо хуже. Все те же два мужика неторопливо вылезли из машины и посмотрели в мою сторону. В руках у одного из них была какая-то бумага. Не нужно быть Спинозой, чтобы догадаться — это распечатка с места происшествия, на которой помечены те машины, откуда могла вестись съемка.

Не повезло. Сейчас они начнут по новой проверять документы, только на сей раз не ограничатся опросом, а будут пробивать всех через базу. Когда очередь дойдет до меня, они уже через несколько минут будут знать, что я работаю в «Инфоньюс». Наверное, меня арестуют. Я вытащила телефон… Надо позвонить Косте. Обрисовать ситуацию и попросить, чтобы он перезвонил мне через полчаса. Если я не отвечу на звонок, пусть поднимает всех на ноги.

Тем временем гайцы тоже не дремали. Протокол по поводу аварии, убившей депутата Ардениса, был составлен и подписан двумя свидетелями, одним из которых был водитель застрявшего троллейбуса. После чего был составлен второй протокол, описывающий взаимоотношения между троллейбусом и тем шофером, который возмущался. Он, впрочем, уже не возмущался, по выражению его лица было понятно, кого гайцы объявили виновным в столкновении.

Водитель троллейбуса, победно улыбаясь, поставил «рога» на место. Пострадавшая машина немного отъехала, освободив проезд, троллейбус торжественно тронулся с места. Освободившееся пространство было немедленно занято ржавой «пятеркой». Все остальные тоже завели двигатели и, нетерпеливо сигналя друг другу, стали потихоньку расползаться.

Я тоже не зевала. Вывернув руль максимально влево, я ухитрилась объехать джигита на «пятерке» и пристроилась прямо за троллейбусом. В сторону сотрудников Службы безопасности я старалась не смотреть, делая вид, что внимательно слежу за дорогой. Делать вид было совсем нетрудно — уставшие от полуторачасового стояния в пробке водители лезли напролом, повсеместно создавая новые аварийные ситуации.