Европейская поэзия XIX века - [201]

голую арканом.

Руки бедным за спиной скрутили,

Тянут их за конскими хвостами.

Боже, в чем же райя виновата?

В том, что злоба на душе у турок?

В том, что их сердца позаржавели?

Виновата в чем? За что расплата?

Нет того, что туркам на потребу:

Золота нет, белого нет хлеба.

У аги скакун горячий,

Пред шатром ага верхом маячит,

Держит он копье десницей храброй,

Смотрит зорко, словно кречет.

Борзый конь аги быстрей всех скачет,

А копье ага всех метче мечет.

Воин добрый, только сам не добрый!

Увидав, что на арканах

Сборщики волочат пленных,

Он стрелой на них понесся

На коне буланом борзом,

И на всем скаку с разлета

Он копье метнул рукою правой

В голову валаха для забавы.

Но подчас и у юнака

Храбрая рука задремлет:

Так и тут вдруг по-иному вышло,

Борзый конь аги споткнулся,

Свистнуло копье в полете,

Пролетело легкокрыло мимо,

Поразило не ягненка — волка,

У Сафера, что волок валаха,

Выбило один глаз светлый.

На зеленую траву глаз вытек,

Брызнула кровь темною струею,

Взвизгнул турок и змеей взметнулся.

Пламенем живым ага тут вспыхнул,

Ведь позор для славного юнака

Собирать и не собрать всей дани,

Целиться копьем и промахнуться,

Не валаха ослепить, а турка,

На злорадный смех всем христианам.

Пламенем живым ага зарделся,

Боже, на кого падет расплата,

Ведь всегда валахи виноваты!

— Эй вы, Муйо, Хаса, Омер, Яшар,

Во всю прыть коней гоните,

Пусть за вами на аркане

Поспевают христиане! —

Словно лютый бык, ага вдруг рявкнул.

Слуги быстро все повиновались,

Во всю прыть коней они пустили,

Хлопают плетьми и с гиком гонят.

Топают под всадниками кони,

За конями сзади райя стонет.

Мнится в первый миг, что райя мчится,

Ласточкой коней перегоняет,

Во второй миг разобрать не можешь,

Кто быстрее, — кони или люди,

А в четвертый миг, — не поспевая,

Повалилась на землю вся райя.

Всех волочат кони за собою

И по грязи, и по пыли,

Словно тело Гектора вкруг Трои,

Когда Трою боги позабыли.

Сам ага со свитой смотрит, стоя,

Тешит зрелищем жестоким

Гневные и злые очи,

Утоляет кровожадность

Влашской кровью, влашской мукой.

А когда их сердце разыгралось,

Громко турки засмеялись,

Любо им — упала райя,

Люди ползают, будто собаки.

Так хохочут дьяволы, от скуки

Грешникам придумывая муки.

ПЕТАР ПРЕРАДОВИЧ Перевод с хорватскосербского

Петар Прерадович (1818–1872). — Хорватский поэт, лирика которого представляет одно из достижений национального романтизма XIX века. Родился в семье младшего офицера, окончил военную академию в Винер-Нейштадте. Стал профессиональным военным и после долгих лет гарнизонной службы (в городах Италии, Венгрии, Словении, Хорватии) был произведен в чин генерал-майора. Патриотическая и рефлективная лирика Прерадовича, собранная в книгах «Первенцы» (1846), «Новые стихи» (1851) и созвучная настроениям революционно-романтической молодежи, пользовалась в XIX — начале XX века широкой популярностью в славянских странах и, в частности, в России.

ЗВЕЗДНЫЙ ХОРОВОД Перевод Л. Трефолева

На лазурном небосводе

Звезды ходят в хороводе;

Все столпились в тесный ряд

И о страннице печальной,

О Земле многострадальной,

Робко, нежно говорят.

Тихо молвила Денница:

«Наша бедная сестрица

И печальна и темна.

Не судите Землю строго:

У нее заботы много,

Истомилася она.

Сколько ног босых блуждает,

Твердой почвы ожидает

На мельчайшей из планет!

Сколько рук там крепких страждет

И работы алчет, жаждет,

А работы — нет как нет!

Сколько там сердец, с любовью,

Обливающихся кровью

И болящих за народ!

Не будите Землю! Тише!»

И, смотря на Землю свыше,

Разошелся хоровод.

МОЯ ЛАДЬЯ Перевод В. Соловьева

Плыви, плыви, моя ладья,

Плыви куда-нибудь!

Не знаю я, где цель твоя,—

Ты цель себе добудь.

Коль так далеко занесла

Тебя судьбины мочь,—

Вот парус твой и два весла:

Плыви и день и ночь!

Во власть ветров себя отдай,

На волю бурных волн,

Гляди вперед, не унывай,

И к небу стяг, мой челн!

ЧЕРНЫЙ ДЕНЬ Перевод Н. Стефановича

Страшный день! Ты черною страницей

Пребываешь в памяти моей

Посреди беспечной вереницы

Самых светлых, самых ясных дней.

Эти дни прозрачны для очей,

Только сквозь тебя нельзя пробиться,—

Ты гранита черного мрачней,

Всех надежд холодная гробница.

В этот мир я сброшен, как в тюрьму,

Черной бурей из страны надзвездной.

Смерть желаньям, радостям — всему…

Предо мной — бесформенная бездна,

И мечты, стуча клюкой железной,

Ковыляют, уходя во тьму…

* * *

«Нет, мечты, в кромешном мраке…» Перевод Н. Стефановича

Нет, мечты, в кромешном мраке

Некуда идти.

Или верные к неверной

Ищете пути?

Все напрасно: сквозь преграды

Рветесь вы, — и что ж?

Не желает возвратиться,

Значит, не вернешь.

По чужой пошла дороге

За чужим она,

Пестрота цветов не наших

В косы вплетена.

Но, мечты, зачем метаться?

В дом родной опять,

Может быть, она вернется,—

Надо только ждать.

БРАНКО РАДИЧЕВИЧ Перевод с сербскохорватского А. Ахматовой

Бранно Радичевич (1824–1853). — Сербский поэт, один из сторонников и соратников Вука Караджича в его борьбе за новую сербскую литературу. Родился в семье мелкого чиновника, изучал право и медицину в Венгрии и Австрии. Участвовал в революционных событиях 1848 года. Умер в Вене от туберкулеза. Стихотворения Б. Радичевича, изданные в сборниках 1847 и 1851 годов, нанесли сокрушительный удар господствовавшей тогда в Сербии ходульной, ложно-классицистической поэзии. Пронизанные революционным бунтарским пафосом, они внесли в нее новые темы, новый дух и новые настроения, определив ее дальнейшее развитие. Поэзия Б. Радичевича для многих поколений сербской молодежи стала путеводным знаменем.