Европеана. Краткая история двадцатого века - [12]
Сексологи говорили, что кукла Барби стала первым инструментом формирования женского самосознания у маленьких девочек, и что успех, который имела кукла, доказывает существование детской сексуальности. О детской сексуальности в двадцатом веке много говорили, когда выяснилось, что маленькие девочки хотели бы иметь ребенка от своего папы, и что этот ребенок, собственно, выступает как замещение пениса, потому что девочки хотели бы иметь и пенис, а кукла заменяет одновременно и ребенка от папы, и пенис. Куклы долго делались только в виде девочек, но потом стали делать и кукол-мальчиков, у кукол-девочек между ногами был желобок, а у кукол-мальчиков шишечка. (Куклы с шишечкой) А в семидесятые года стали также делать черных и смуглых кукол, хотя их в основном покупали белые родители, желающие продемонстрировать, что они не расисты. Расизм был теорией девятнадцатого века, которая провозглашала, что человеческие расы имеют свои постоянные свойства и находятся на различных стадиях развития, и что самые развитые белые, которые имеют врожденную способность к организации общества, абстрактному мышлению и дружному веселью, а расистом называли человека, который опасался, что смешение рас поставит под угрозу особенности белых и подточит генетический потенциал, позволяющий белым шагать во главе человечества. Люди, которые не любили евреев, были не расистами, а антисемитами, потому что евреи, строго говоря, считались не неполноценными, как негры, индусы и цыгане и т. д., но скорее ошибкой природы. Слово антисемит появилось в конце девятнадцатого века и означало человека, который не желает, чтобы евреи захватили мир, и призывает сограждан к сопротивлению. (Призыв к сопротивлению) Расизм стал важной социальной проблемой после второй мировой войны, потому что в богатых европейских странах поселились крупные национальные меньшинства, которые общество должно было абсорбировать. Существовали две политические модели абсорбции национальных меньшинств, интеграция и ассимиляция, и интеграцию осуществляли страны, которые верили, что в гражданском обществе могут сосуществовать различные культурные модели и что их лучше не смешивать друг с другом и сохранить особенности каждой из них, а ассимиляцию осуществляли страны, которые верили в универсализм и считали, что существуют высшие общественные интересы, которым этнические и культурные особенности должны подчиняться. Долгое время казалось, что ассимиляционная модель имеет больший успех, чем интеграционная, потому что в странах, которые ее проводили, не было расовых конфликтов, как в Англии или Америке, но в конце века, когда стали говорить о глобализме и мондиализме, универсализм вышел из моды, и каждый хотел быть самобытным, гордиться своей расой, но не в смысле расы, а цивилизации, жить в соответствии с традициями, возвращаться к корням и т. п.
Секс в двадцатом веке стал в Европе очень важным, важнее религии и почти столь же важным, как деньги, все хотели заниматься сексом всевозможными способами, и некоторые мужчины натирали свой половой член кокаином, чтобы продлить эрекцию, хотя были запрещены все возможные способы применения кокаина. А после второй мировой войны в фильмах стали появляться сцены, в которых герои занимались сексом, что до той поры считалось неуместным, потому что многие люди еще верили в Господа Бога, а секс в большинстве случаев изображался намеками, так, что показывали постель, часы, небо или вдруг внезапно темнело. А женщины все время хотели оргазма, и мужчин это нервировало, у них появлялись проблемы с эрекцией, они пробовали различные афродизиаки и ходили к психоаналитикам, чтобы понять, в чем же дело, не пережили ли они в детстве какую-нибудь травму, о которой они не знают. Психоанализ придумал в 1900 году один венский невропатолог, который хотел изучать психические процессы и определять субъекты при помощи бессознательного и считал невроз, истерию и т. п. симптомами сексуальных травм, пережитых в детстве, и придумывал для этого новые методы и термины, такие как
