Эвропатология личности и творчества Льва Толстого - [23]

В этом описании галлюцинации мы видим все подробности переживания. "Он идет с качающимися кистями, он проходит мимо окна, отдернул скобу, открывает запертую дверь, подходит к столу, сдергивает скатерть, полез на печку к нему, к Дутлову, оскалился, наваливается на него и душит его. Вся эта картина напоминает кошмар во сне, однако, автор рассказа заявляет, что "все спали кроме деда и внука, следовательно, Толстой описывает это не как сновидение, а как галлюцинацию. Однако, эту же самую галлюцинацию он использовывает в другом месте в несколько иной вариации, в форме сновидения.

Ниже (см. главу 3-ю 2 часть) мы приводим описание этой галлюцинации в предсмертных переживаниях князя Андрея. Там также за дверью стоит "оно", "оно ломится в дверь", смерть "ломится в дверь", он борется с ней за обладание двери, чтоб не впустить. Но "силы его слабы", "оно" надавило оттуда, "оно вошло". Таким образом, и здесь тот же характер переживания. В этих галлюцинациях Толстой переживает форменную борьбу не только психически, но и физически.

Что у Толстого бывали галлюцинации вообще, свидетельствует также Гольденвейзер. В его дневнике на стр. 382 есть такая заметка довольно определенно на это указывающая:

"В дневнике Л. Н. есть запись, указывающая, что ему послышался как бы какой-то голос, назвавший не помню, какое число, кажется, марта. Л. Н. казалось, что он должен в это число умереть, -- на это есть несколько указаний в его дневнике". (Разрядка наша Г. С. ).

Это указание Гольденвейзера вполне вяжется со всеми вышеприведенными отрывками из "Записок сумасшедшего", где говорится, что он слышит голос смерти.

Ниже при описании судорожных припадков мы увидим что и перед припадком он впадает в бред и спутанность и тут также Толстой определенно галлюцинирует.

Итак, галлюцинациями Лев Толстой страдал -- это не подлежит сомнению. Галлюцинации эти зрительные и слуховые носили устрашающий характер (смерть, "привидение" смерти) и доставляли ему наиболее тяжелые страдания из всех других.

Вот почему проблема смерти и предсмертных переживаний занимала его больше всего.

8. Приступы моментального затмения сознания

(Petit mal)

Еще в юном возрасте Толстому знакомы моментальные затмения сознания. Так, в "Отрочестве" (т. I, стр. 150--151) он пишет об этом таким образом: "Бывают минуты, когда будущее представляется человеку в столь мрачном свете, что он боится останавливать на нем свой умственный взор, прекращает в себе совершенно деятельность ума и старается убедить себя, что будущего не будет и прошедшего не было. В такие минуты, когда мысль не обслуживает вперед каждого определения воли, а единственными пружинами жизни остаются плотские инстинкты. А дальше (через несколько строчек спустя) он эти же состояния называет как "временные отсутствия мысли", во время которых можно совершать такие импульсивные действия, как то: убийство любимого или близкого человека (см. выше цитированный отрывок в главе 4). Сам Л. Толстой говорит (в этом же отрывке), что эти состояния ему уже знакомы были еще в отроческих годах.

О том, что моментальные затмения сознания были уже в молодости у Льва Толстого, указывает этот отрывок из рассказа "Семейное счастье" (часть I, стр. 380), написанный Толстым в 1859 г., т. е. в 31 летнем возрасте.

"Вдруг что то странное случилось со мной: сначала я перестала видеть окружающее, потом лицо его исчезло предо мной, только одни его глаза блестели, казалось, против самых моих глаз, потом мне казалось, что глаза эти во мне, все помутилось. Я ничего не видела и должна была зажмуриться, чтоб оторваться от чувства наслаждения и страха, которые производил во мне этот взгляд... (Разрядка наша).

Надо отметить здесь, что этот приступ описывается в момент наивысшего душевного напряжения и волнения: когда Сергей Михайлович объясняется в любви Маше, следовательно, этот приступ вызывается непосредственно моментами сильной эмоции.

Позже в зрелые годы (в 1874 году) в "Исповеди" он также описывает, правда, в несколько иной форме, те же приступы.

... "Пять лет тому назад (пишет он в "Исповеди") со мною стало случаться что-то очень странное: на меня стали находить минуты сначала недоумения, остановки жизни (разрядка наша).

Все эти данные, трактующие об "остановках жизни", да "мысль не обслуживает вперед каждого определения воли", когда бывают "временные отсутствия мысли", -- являются характерными определениями моментальных затмений сознания; -- настолько характерными для эпилептиков, что сомневаться в их существовании у Толстого не приходится.

9. Головокружения и обмороки

Среди прочих симптомов мы можем также отметить приступы головокружения с потерей равновесия и обмороки.

Мы находим, например, симптомы такого головокружения, во время приступа которого Толстой теряет равновесие и падает на землю, отмеченными в следующем литературном документе. Так, в "Записках Маковицкого" ("Голос Минувшего" -- 1923 г., No 3) мы читаем следующую запись:

"17 октября 1905 года.

Сегодня утром Л. Н-ч после того, как вынес ведро и возвращался к себе, упал в первой, кухонной двери, ведро выскочило у него из рук. Его увидал лакей Ваня, когда он уже поднимался. Сам встал, взял ведро, пришел к себе и прилег на диван. Был очень бледен. Пульс слабый, губы бледные, уши прозрачные. Когда поднял голову и хотел сесть, почувствовал головокружение. Потом голове стало легче. Полежал спокойно около часа и начал - было заниматься, но потом опять прилег и подремал от 10 до 12 и от часу до 6-ти. Вечером говорил, что это с ним уже бывало (разрядка наша Г. С. ).