Европа в средние века - [63]

«Когда в стране распространилась новость о том, что Бетизак вызван к королю, схвачен и заключен в тюрьму и что по всем его деяниям ведется следствие, в Безье отовсюду устремились люди, старавшиеся попасть к королю со своими сокровенными мольбами и сокрушенными жалобами на Бетизака. Одни жаловались, что Бетизак лишил их законного наследства безо всякой на то причины либо основания; другие жаловались на насилие, учиненное им над их женами или дочерьми. Вы, конечно, понимаете, что, когда на Бетизака посыпалось столько различных обвинений, королевским советникам вскоре стало невмоготу их выслушивать; ибо из жалоб было видно, как сильно ненавидим он был народом; и если разобраться, все сборы шли на то, чтобы удовлетворить желания и капризы герцога Беррийского и набить его кошелек. Королевские советники не знали, как поступить, ибо явились туда от герцога Беррийского два рыцаря, сир де Нантуйе и мессир Пьер Меспен, приведшие королю верительные грамоты; и признали эти рыцари от имени герцога Беррийского все. что совершил Бетизак в прошлом, и просил через них герцог Беррийский короли и совет его вернуть ему его подданного и казначея. Король, однако, питал к Бетизаку великую ненависть по причине шумных разоблачений и многочисленных дурных слухов, коих он был предметом; и весьма сильно склонялись король и брат его к тому, что Бетизака следует повесить. И говорили они, что он вполне того заслужил. Однако советники короля не осмеливались его судить. Слишком уж они боялись разгневать герцога Беррийского. И сказали они так королю: «Сир, коль скоро монсеньор Беррийский признает все деяния Бетизака, каковы бы они ни были, законными, мы не можем никоим образом заключить, что Бетизак заслуживает смерти; ибо в то время, когда он вводил в сих землях подати и собирал деньги на субсидии и вспомоществования, монсеньор Беррийский, с ведома коего он это делал, обладал королевской властью, каковая ныне принадлежит вам. Однако вполне можно принять меры против последствий его преступлений: конфисковать всю его движимость и унаследованное достояние и вернуть их туда, откуда они поступили к монсеньору Беррийскому, и раздать добро бедным людям в тех сенешальствах, которые были им более других обобраны и обездолены.» Что долго рассказывать? Бетизака уже собирались отпустить, он даже чуть было не возвратил себе свое имущество, когда открылись новые факты; какие — сейчас вам сообщу. Я не знаю и не могу знать более достоверно, как только ссылаясь на его собственные слова, был ли он тем, кем признал себя, а сознался он в том, что долгое время был еретиком и творил множество чудесных и недобрых дел. Как мне рассказывали, к Бетизаку, чтобы сильнее его напугать, пришли среди ночи и сказали: «Бетизак, дета твои очень плохи: король Франции, его брат и дядя его герцог Бурбонский смертельно вас ненавидят, ибо пришло на вас из различных мест столько жалоб. обличающих притеснения, кои вы здесь чинили в то время когда правили в Лангедоке, что все полагают вас виновным. и вы не можете вернуть себе ваше имущество. Иго отписали в королевскую катну, но король, который смертельно вас ненавидит, ответил, что ваше имущество ему и так принадлежит и жизнь ваша тоже, и что вас не будут долго держать; и мы это тоже подтверждаем, ибо завтра днем вас предадут [суду], и, судя по признакам, которые видны были прежде и можно увидеть теперь, мы предполагаем, что вас осудят на смерть.» При этих словах Бетизак очень сильно перепугался и спросил у своих собеседников: «О Святая Мария! Неужели нет никакого средства, которое могло бы помочь?» «Есть, — ответили они. — Утром скажите, что вы хотите нечто объявить королевскому совету; они придут выслушать вас или вызовут вас к себе. Когда вы предстанете перед ними, скажите им так: «Монсеньоры, слишком сильно разгневал я Господа, и вот, гнев Господень против меня и есть причина обрушившихся на меня обвинений. У вас спросят, чем же вы разгневали Господа; вы ответите, что долгое время грешили против истинной веры, что вы еретик и упорствуете в своих заблуждениях. Епископ Безье, услышав от вас такое, начнет разбирательство и потребует вас к себе; вас немедленно доставят к нему, ибо подобные случаи подлежат разбору церковными властями. Вас затем отправят в Авиньон к Папе. Когда же вы приедете в Авиньон, никто ничего против вас не станет предпринимать из страха перед монсеньором Беррийским, даже Папа не посмеет гневить его. Этим способом, который мы вам излагаем, достигнете вы освобождения и спасете и жизнь вашу, и имущество. Однако, если вы останетесь в нынешнем вашем положении и не выберетесь отсюда до завтрашнего дня, вас повесят, ибо король ненавидит вас из-за народного ропота, причиной коего вы являетесь.»

«Бетизак, поверивший этим лживым речам и советам, ибо тот, кому угрожает смертельная опасность, часто не знает, как ему поступить, ответил: «Вы добрые друзья мои и даете мне разумный совет, да наградит вас за это Бог, а придет час и я вас, не скупясь отблагодарю.» После того они ушли, а Бетизак остался.

«Когда наступило утро, он позвал охранявшего его тюремщика и сказал ему: «Друг мой, прошу вас, сходите или пошлите за тем-то и тем-то,» — и он назвал ему тех, кто вел дознание и был инквизитором по его делу. Тот ответил: «Охотно.» И им было передано, что Бетизак просил их навестить его в тюрьме. Следователи явились, и они уже знали, что Бетизак хотел и должен был им сказать. Войдя к Бетизаку, они спросили: «Что хотите вы сказать нам?» Он ответил им так: «Прекрасные сеньоры, я окинул мысленным взором дела мои и совесть мою. Сильно прогневал я Господа; ибо давно уже уклонился я от веры; и никак не могу я поверить в Троицу, ни в то, что Сын Божий когда-либо мог позволить так унизить себя, чтобы сойти с небес и воплотиться, родившись от женщины; думаю также и говорю, что когда мы умрем, никакой души не останется.» «О, Святая Мария! — ответили следователи. — Вы, Бетизак, слишком сильно грешите против учения Церкви. За такие слова полагается костер, учтите это.» «Не знаю, — заметил Бетизак, огонь или вода полагается за мои слова, но этого мнения я держусь с тех пор как помню себя, и буду держаться всегда, до самого конца.» Следователи не захотели пока больше его слушать и были очень обрадованы его словами; они строго-настрого приказали тюремщику, чтобы он не позволял ни одной живой душе, ни мужчине, ни женщине, разговаривать с узником, с тем чтобы его никто не мог отвратить от принятого решения; затем они явились в королевский совет и доложили об этой новости. Услышав ее, советники отправились к королю, находившемуся в своей спальне и пробуждавшемуся ото сна. И передали они ему все слова Бетизака, как вы их сами слышали. Король пришел от них в полный восторг и сказал: «Мы желаем, чтобы он умер; это дурной человек, еретик и мошенник. Мы желаем, чтобы он был сожжен и повешен, это будет ему по заслугам, однако ж, даже ради благородного нашего дяди монсеньора Беррийского, он не получит прощения и не отделается изгнанием.»