Европа и Америка [заметки]

1

22 июля, т.-е. совсем на днях, Юз говорил перед собранием английских министров и юристов речь, в которой, по его заявлению, не было "и тени официальности". Оратор иронически (его ирония очень напоминает подошву американских сапог) отзывался о тех европейцах, которые приезжают в Америку, чтобы поучать, увещевать, охотиться за симпатиями янки и особенно за их помощью. А затем, с своей стороны, Юз стал тяжеловесно «увещевать» и «поучать» о том, как европейские народы могут добиться содействия и помощи Соединенных Штатов. "Западное полушарие (Северная и Южная Америка), — я счастлив, что могу это сказать, — представляет собой образец мира". Они, американцы, сумели, видите ли, сделать то, чего не может достигнуть Европа. "Как образец мира представляются наши отношения с Канадой… Мы знаем почти с такой же достоверностью, как то, что планеты движутся по своим орбитам, что мы сохраним (с Канадой) мир", т.-е., если вы, британцы, отважитесь когда-либо с нами воевать, то знайте, что ваша колония Канада будет с нами против вас… "Вы имеете план Дауэса…" и вы обязаны его принять: ибо если вы не удовлетворите американских вкладчиков, то из всех ваших разговоров ничего не выйдет. "Моя уверенность, что будет найден путь к преодолению всех существующих затруднений, основана на том, что неудача повлекла бы за собой хаос", т.-е., если вы будете сопротивляться, то мы вас предоставим самим себе, и Европа погибнет без нашей помощи. "Вы можете рассчитывать"… "вы должны"… "вы не должны"… — в таком тоне произнесена эта речь на собрании, где принимал участие наследник английского престола и министры его британского величества. Вся официальная Англия ответила скрежетом зубов на эту речь, замечательно ярко выражающую взаимоотношения между Америкой и Европой. Но, как известно, зубовный скрежет есть самый слабый из ресурсов борьбы.

Л. Т.

2

В написанном мною, по поручению V Конгресса, Манифесте (к десятилетию войны) эта мысль выражена следующим образом:

"Самый могущественный мировой антагонизм медленно, но упорно прощупывает ту линию, где интересы Великобританской империи сталкиваются с интересами Соединенных Штатов Северной Америки. За последние два года могло казаться, будто между этими двумя гигантами достигнуто прочное соглашение. Но видимость прочности будет сохраняться лишь до тех пор, пока экономический подъем Северо-Американской республики развертывается, главным образом, на основе внутреннего рынка. Ныне этому явно наступает конец. Аграрный кризис, выросший из разорения Европы, явился предвестником уже надвигающегося торгово-промышленного кризиса. Производственные силы Америки должны искать все более широкого выхода на мировой рынок. Внешняя торговля Соединенных Штатов может развиваться прежде всего за счет торговли Великобритании; американский торговый и военный флот — за счет британского флота. Период англо-американских соглашений должен будет уступить место все возрастающей борьбе, которая в свою очередь знаменует военную опасность в невиданных миром размерах".

3

Год тому назад я назвал цифру 41, но она, по-видимому, уже устарела: статистика говорит, что 50.

4

С того времени, как была написана наша работа, английское министерство приняло ряд мер законодательного и банковско-финансового характера, обеспечивающих переход к золотой валюте. Мы имеем здесь как бы "крупную победу" английского капитализма. На самом деле, ни в чем упадок Англии не выражается ярче, как в этом финансовом достижении. Англия вынуждена была совершить эту дорогостоящую операцию под давлением полновесного американского доллара и финансовой политики своих собственных доминионов, которые все более ориентировались на доллар, поворачивая спину фунту стерлингов. Совершить последний скачок к золоту Англия не смогла без крупной финансовой «помощи» Соединенных Штатов. Но это значит, что судьба фунта стерлингов попадает в непосредственную зависимость от Нью-Йорка. Соединенные Штаты получают в свои руки могущественное орудие финансовой репрессии. За эту зависимость Англия вынуждена платить высоким процентом. Высокий процент ложится на хворающую и без того промышленность. Чтобы препятствовать экспорту своего золота, Англия вынуждена подсекать экспорт своих товаров. В то же время она не может отказаться от перехода к золотой валюте, не ускоряя своего упадка на мировом рынке капиталов. Это фатальное стечение обстоятельств вызывает чувство острого недомогания у правящих кругов Англии и порождает злое, но бессильное ворчание самой консервативной печати. "Дэйли Мэйль" пишет:…

"Принимая золотой базис, английское правительство дает возможность федеральным банкам (практически находящимся под влиянием правительства Соединенных Штатов) в любой момент инсценировать в Англии денежный кризис… Английское правительство подчиняет всю финансовую политику своей страны чужой нации… Британская империя отдается в заклад Соединенным Штатам".

"Благодаря Черчиллю, — пишет консервативная газета "Дэйли экспресс", — Англия попадает под пяту американских банкиров".

Еще решительнее выражается "Дэйли Кроникл":

"Англия фактически низводится на положение сорок девятого штата Америки".

Ярче и выразительнее сказать нельзя. На все эти резкие самообличения — без выводов и перспектив — министр финансов Черчилль отвечает в том смысле, что Англии ничего другого не остается, как привести свою финансовую систему в соответствие с действительностью (With reality). Слова Черчилля означают: мы стали неизмеримо беднее, Соединенные Штаты неизмеримо богаче; нам надо либо сражаться с Америкой, либо подчиниться ей; ставя судьбу фунта стерлингов в зависимость от американских банков, мы лишь переводим наш общий экономический упадок на язык валюты; нельзя прыгнуть выше собственной головы; надо быть "в согласии с действительностью".