Еврейские пираты Карибского моря - [45]
Первая проверка действенности «Patenta Onrossa» произошла два года спустя, когда португальцы захватили в плен десять евреев с голландского корабля и приговорили их к смерти, как «богохульных отступников»[270]. Генеральные Штаты выразили протест королю Португалии и потребовали обращаться с евреями так же, как и с другими голландскими подданными. В августе 1649 года король ответил, что мятежники пообещали отпустить тех голландских евреев, кто не принимал крещения, но добавил, что «не может вмешиваться в дела, связанные с мнимыми конверсос»[271]. Среди последних оказался Абрахам Буэно Энрикес, двоюродный брат братьев Коэн Энрикес. Так как он родился и крестился в Португалии, то его объявили еретиком и выдали инквизиторам. Приговор, вынесенный ему, неизвестен.
Тем временем король Жуан, говоря, что не собирается поддерживать восстание, на деле поощрял мятежников. Он даже решил привлечь на свою сторону португальских новых христиан, пообещав им полное прощение и торговые концессии. Ожидая победы, один из самых богатых конверсос Португалии Дуарте да Сильва предложил монарху создать Бразильскую компанию («Compania du Brasil»), по образцу голландской Вест-Индской компании. После победы компания занялась бы экспортом из Бразилии сахара, красильного дерева и других товаров и импортировала бы вино, масло и пшеницу. Работорговля не упоминалась. В обмен король пообещал, что поместья конверсос не будут конфискованы инквизиторами, а также гарантировал прощение всех старых проступков.
Горькая ирония истории в том, что люди, приложившие усилия для разрушения первой открытой еврейской общины Нового Света, по рождению были португальскими представителями этого же народа. Да Сильва рассчитывал возглавить Бразильскую компанию, но вышло иначе. За год до окончания «войны божественного освобождения» он был арестован за исповедание иудаизма, и бразильские дела перешли в распоряжение короля[272].
Последний бой начался 20 декабря 1653 года, когда к Ресифи подошла португальская армада, снаряженная новыми христианами. Хотя у оставшихся защитников хватало провизии и оружия, чтобы продержаться до прибытия подкреплений из Голландии, боевой дух практически отсутствовал. Двумя месяцами ранее Голландия отозвала два корабля, охранявших Ресифи, так как опасалась нападения Англии и собирала силы для защиты метрополии.
В начале января Абрахам Коэн сообщил военному командованию Новой Голландии о подслушанной беседе голландских солдат, из которой явствовало, что они скорее ограбят дома богатых евреев, чем продолжат воевать. Командование пришло в сильнейший гнев и призвало население подняться на защиту от собственных солдат. Это была тщетная попытка. Все понимали, что массовое дезертирство вело к поражению[273].
Исторические документы, касающиеся Новой Голландии, свидетельствуют о безусловной причастности Абрахама Коэна ко всем значимым событиям колонии. Когда Верховный Совет решил захватить лидера мятежников Виэйру, его члены обратились к Коэну; когда у голландцев кончились деньги для выплаты жалованья солдатам, Коэн нашел нужные средства; когда торговцы собирались бежать, он убедил Верховный Совет раздать оружие евреям, которые согласились остаться. Еврейский поэт из Амстердама Даниэль Леви де Барриос (1625–1679) написал сонет, прославлявший патриотизм Коэна[274]. В частности, там говорится: «Ныне Абрахам Коэн обласкан всеобщим вниманием… Девять лет подряд он помогал и евреям, и христианам, оказавшимся в ужасном положении…»
Двадцать шестого января 1654 года Новая Голландия сдалась. Через два дня португальцы оккупировали Ресифи, во дворце Морица разместились инквизиторы, а общинное здание «Цур Исраэль» превратилось в военные казармы[275]. Евреям дали три месяца сроку на отъезд. В противном случае их ждал суд инквизиции. Среди шестисот пятидесяти евреев, остававшихся до самого конца, были братья Коэн Энрикес и их амстердамские товарищи. Двадцать четыре года Ресифи был «Твердыней Израиля». Теперь, под угрозой смерти в «Святом огне», евреям пришлось вновь выйти на знакомую дорогу изгнанников. Все они задавались вопрос — что будет дальше?
В то время, когда существование общины «Цур Исраэль» еще казалось незыблемым, на других территориях Нового Света полыхали костры инквизиции. В 1630-х и 1640-х годах руководители двух крупных тайных еврейских общин Мексики и Перу были арестованы по подозрению в умысле добиться свержения испанского владычества. В обоих случаях евреям вменяли участие в «Великом заговоре» («La Complicidad Grande»). Еврейские лидеры Перу оставались под стражей три года, после чего их отправили на костер, в Мексике восьмилетнее заточение в «тайных камерах» также закончилось смертью на костре.
Разрушение двух главных еврейских общин Нового Света значительно повлияло на тех, кто собирался бежать в Ресифи. Чтобы понять воздействие Святого террора на настроение еврейских первопроходцев, необходимо рассмотреть их подъем и приход к обретению доминирующего финансового положения. Приводимые ниже сведения почерпнуты из трудов известного историка Сеймура Либмана, изучавшего «Великий заговор» в Мексике и Перу
