Евреи в блокадном Ленинграде и его пригородах - [44]

«….Наряду с карточками, ограничения продовольствия приводили и к очередям. Именно в очереди выплёскивалось худшее, что было в людях. Немцы забрасывали город листовками незатейливого, примерно следующего, содержания: „Убей еврея, выдай большевика, остальным будет при немцах хорошо“. Пропаганда в какой-то мере действовала. Именно в очереди я услышал сказанное маме: „Вот ваш – в тылу, а наши – на фронте!“. И палец говорившей указал на меня. Власть не могла допустить ни этнической розни, ни антиправительственных выступлений в городе. Выход нашёлся простой. На заседании горсовета некая учительница предложила принять постановление, наказывающее не только выступления против власти, но и антисемитизм как прямую помощь врагу, нечто вроде предательства и саботажа. Судить за это преступление должны были специальные тройки. Эти быстро навели порядок, имея в распоряжении лишь один приговор – расстрел. Слышал, что первый список расстрелянных опубликовали…»

К сожалению, я не нешёл подтверждения этого события.

Складывается впечатление, что немцы и советские партийные органы специально нагнетали обстановку и делали обобщения, опираясь на некоторые незначительные антисемитские факты и примеры непорядочности со стороны отдельных евреев. Тем самым они пытались вызвать неприязнь к евреям и обвинить их в том бедственном положении, к которому они сами привели население города. Как указывают советские, так и немецкие источники, начиная с марта 1942 года и до конца 1943 г. антисемитские настроения в Ленинграде не имели ярких проявлений. Однако даже в сентябре 1942 года Управление НКВД считает необходимым привести в своём специальном сообщении, направленном в вышестоящие органы, выдержку из корреспонденции, исходящей из Ленинграда.

…«Прожить трудно. Живем сегодняшним днем, что будет завтра, не знаем. Хотя некоторые живут хорошо и войны не чувствуют. Особенно везет евреям, уселись в магазины и столовые, где не только жрут и крадут продукты. Они имеют возможность посылать своим эвакуированным семьям по несколько тысяч в месяц».

Немецкие источники отмечали:

«Эвакуацию евреев, проведенную в основном в два этапа – зимой и весной, можно считать завершенной. Все еще остающиеся в городе евреи работают преимущественно в партаппарате и, кроме того, занимают руководящие посты в общепите, на хлебных фабриках и на складах. Число остающихся в настоящий момент евреев приблизительно равняется 20 тыс. человек».

Однако, как отмечала СД, «влияние еврейства в самых разнообразных властных структурах определялась как более сильное, чем когда-либо» и антисемитизм по-прежнему присутствовал в городе. По данным немецкой разведки, полученным в результате допросов пленных офицеров и анализа трофейных документов, наблюдались случаи открытых оскорблений евреев. Бессилие горожан каким-либо образом улучшить свое положение провоцировали поиски виновных рядом с собой. И как всегда на этом месте оказывались евреи. Поводом для проявления антисемитизма являлась плохая организация торговли и распределения продуктов.

В связи с усилением в 1943 году радио- и листовочной агитации немцев в некоторых частях КБФ появились случаи антисемитских высказываний. Говорили: «Если бы не политика коммунистов и евреев, не было бы и войны. Коммунисты и евреи сидят в тылу на высоких постах, а мы за них воюем».

Необходимо отметить, что документы, приведённые в книге Н. Ломагина, без соответствующего комментирования создают ложное впечатление у современного читателя о какой-то особой жизни евреев-блокадников, отличающейся от жизни других ленинградцев. Они могут дать материалы для новых вспышек не угасающего антисемитизма, который только и ищет дополнительные факты для своих измышлений.

Попытаемся показать, что жизнь подавляющегося числа евреев в блокадном Ленинграде была так же тяжела, и ничем не отличалась от жизни остальных жителей города, что они так же активно, как и другие ленинградцы, принимали участие в защите города и обеспечении его жизнедеятельности.

Многие ленинградцы во время блокады вели дневники. Они бережно хранятся в Национальной библиотеке, музее обороны Ленинграда, публикуются на многих сайтах и широко комментируются. Сохранилось и много воспоминаний ленинградцев переживших блокаду.

Я попытался отобрать дневники и воспоминания еврейских жителей блокадного Ленинграда (см. Приложение) и с их помощью понять, отличалась ли их жизнь от жизни людей других национальностей, воспоминаниями которых я тоже интересовался.

Должен сказать, что я не нашёл никаких особых отличий в блокадной жизни евреев и не евреев. Я думал, что найду какие-то подтверждения немецкой пропаганды в том, что евреи жили какой-то особой сытой жизнью. Но не нашёл подтверждения этому. Возможно, и были какие-то особые одиночные случаи благополучного проживания (я где-то читал, что одному человеку с еврейской фамилией удавалось даже посылать продуктовые посылки на Большую землю!), но это случаи уникальные и, по-видимому, связанные с жизнью людей, непосредственно имеющих отношение к хранению и распределению продуктов. Но таких было мало. Большинство людей всех национальностей жили беспросветной голодной и холодной жизнью.