Евреи, Христианство, Россия. От пророков до генсеков - [76]

Террор в стране потихоньку сошел на нет под бдительным оком нового министра внутренних дел, шефа жандармов гр. Толстого Д. А. Заговорщики всех уровней и мастей были казнены, частично пребывали на каторге. Арестовали, наконец, и В. Фигнер, девицу с ангельским ликом и кровавым туманом в голове. Взошла на эшафот группа А. Ульянова. Царь по совету своего наставника тщательно запирал внутренние запоры дверей Гатчинского дворца, где в уединении жила его семья. Береженого Бог бережет! Одним из последних пострадавших от покушений был гр. Лорис-Меликов, автор несостоявшейся конституции. Страна внешне казалась умиротворенной. Университетская автономия была уничтожена, и с 1884 г. строптивых студентов стали отправлять в солдаты. Суд присяжных был ограничен в правах. Новый цензурный устав замкнул уста либеральной прессе. Жизнь продолжалась почти без сенсаций. Хотя крестьяне, ставшие свободными, но не получившие земли, время от времени и устраивали бунты. Их стали агитировать переезжать в Сибирь и в Среднюю Азию. Для этого организовывались маршруты, ссуды, «Крестьянский земельный банк». Миллионы крестьян отправлялись в города на заработки, оседая там и образуя городской пролетариат. Это были годы бурного развития промышленности, строительства Транссибирской магистрали и железных дорог. Опора царизма — дворянство, лишившись дарового крестьянского труда, постепенно разорялось, уступая имения предприимчивым купцам и крестьянам. Лик России менялся. Ее корневая система требовала новых социальных технологий.

Жесткая эксплуатация рабочих вызывала стачки — в 1885 г. в Орехово-Зуеве и на Морозовской фабрике, в 1890 г. — на Путиловском заводе, в 1893 г. — на Хлудовской мануфактуре в г. Егорьевске Рязанской губернии. Забастовки происходили также в Петербурге, Москве, Шуе, Минске, Вильнюсе и других городах. Появился новый класс и новые проблемы. Правительство Александра III попыталось разработать фабричное законодательство и учредило должности фабричных инспекторов для защиты интересов рабочих от чрезмерной эксплуатации хозяев. Однако чиновники оказались слабыми и, главное, продажными защитниками рабочего класса. И тогда естественным образом родились партии социал-демократического направления, объявившие себя подлинными защитниками нового класса. Первая в России группа «Освобождение труда» создалась в 1883 г. Ее возглавили Г. В. Плеханов, П. Б. Аксельрод, В. И. Засулич и Л. Г. Дейч.

Впрочем, эти отдельные сейсмы еще не предвещали социальных потрясений. Умная политика, упреждающая события, могла бы на десятилетия направить вектор развития страны в плодотворное русло. Но интеллекта Победоносцева хватило лишь на поддержание статус-кво и на поиски врагов, в качестве которых удачную роль сыграли евреи. В 80-х годах в России евреи еще не были катализаторами революционных процессов, и прокатившиеся по югу страны еврейские погромы носили, так сказать, профилактический характер бытового и низового происхождения. Возможная схема выглядела следующим образом. Когда на лавке Тит Титыча появлялась надпись: «Тит Титыч-с в запое-с», лавка Моисея Соломоновича работала четко, как часы, на зависть конкуренту. Протрезвевший Тит Титыч-с через некоторое время приводил громил, молодецкую удаль которых полиция и войска усмиряли неохотно. На жалобу генерала Гурко по этому поводу Александр Александрович как-то ответил: «А я, знаете, и сам рад, когда евреев бьют». По инициативе Победоносцева в 1881 г. издаются ограничительные законы: о черте оседлости евреев, о запрете им проживать в столицах, за исключением купцов первой гильдии и лиц с университетскими дипломами, о процентной норме для евреев — студентов и гимназистов. Эта норма обосновывалась Шульгиным В. В. следующим образом (293). Поскольку университеты существуют на налоги населения, а евреи составляют лишь пять процентов, то будет несправедливо, если при их генетической склонности к наукам они займут 95 процентов мест в университетах вместо русской молодежи, якобы более ленивой в этом отношении. Старейшины еврейских общин не раз обращались с прошениями на Высочайшее имя разрешить еврейской молодежи обучаться в России, а не за границей, поскольку там они обучаются, в основном, социализму, а не чему-либо путному. Ответом было молчание. Эти ограничения не касались иудеев, перешедших в христианство, так называемых выкрестов. Таковым был, например, дед Ленина Израиль (Александр) Бланк, окончивший Медико-хирургическую Академию. Согласно ограничительным законам, евреи не принимались на государственную службу, а в армии не допускались к производству в офицеры.

Дальновидный министр финансов Витте С. Ю., имея в виду невостребованный в России запас еврейского ума, энергии и фанатизма, неоднократно докладывал Царю об опасности ограничений прав евреев для будущего страны. В своих «Воспоминаниях» Витте отвечает на вопрос Александра III: «Правда ли, что Вы стоите за евреев?», — вопросом: «Можно ли потопить всех русских евреев в Черном море? Если можно, то я принимаю такое решение еврейского вопроса. Если же нельзя, то решение еврейского вопроса заключается в том, чтобы дать им возможность жить. То есть предоставить им равноправие и равные законы…» (41). Александр III отложил эту проблему, посчитав ее не заслуживающей внимания. Накануне первой революции Витте С. Ю. писал: «Из феноменально трусливых людей, которыми были почти все евреи лет тридцать тому назад, явились люди, жертвующие своей жизнью для революции, сделавшиеся бомбистами, убийцами и разбойниками… ни одна нация не дала России такого процента революционеров».