Эволюция любви - [44]

Что то с громким и мучительно болезненным треском сломалось во мне. Злость закипела внутри. Злиться было легче чем страдать. Злиться на неё за то что мучает меня.

Дверь тихонько скрипнула и в комнату проскользнула девушка. Танька, вот упертая!

Девушка подошла ко мне и перекинув ногу оседлала. Я хотел столкнуть её с себя, но потом остановился. Что ж жестокая моя Ромашка, раз я тебе не нужен, так может и правда другим сгожусь?

Я усмехнулся Таньке, позволяя действовать. Она потянулась ко мне за поцелуем, но я отвернулся. Хмыкнув, она сноровисто расстегнула мои штаны и достала мой вялый орган. Её прикосновения не были неприятными и член слегка ожил в опытных ручонках Таньки. Но дальше этого дело не шло. Танька не растерявшись наклонилась и стала ласкать меня ртом. Но ничего не выходило. У меня словно какой то хренов блок стоял. Я смотрел на обесцвеченную шевелюру девушки склонившейся к моему паху и ничего не чувствовал. Злость разрасталась внутри и я закрыл глаза и представил что это моя жестокая Ромашка пришла чтобы поклониться моему члену. Эрекция была мгновенной и такой мощной, что Танька удивленно сдавленно охнула и даже попыталась отстраниться. Но я не открывая глаз вцепился ей в волосы и почти сразу кончил, задохнувшись от хрипа.

Какое то мрачное торжество наполнило мою душу в тот момент. Вот так Ромашка я больше не жалкий страдающий по тебе девственник! И пусть внутри было мерзко и пусто, но какая разница если тебе все это не нужно. Так не все ли равно с кем и когда?

В ту ночь я еще дважды трахал Таньку. Оба раза сзади и с закрытыми глазами, каждый раз представляя что я так жестоко вонзаюсь в тело Лизы. Мщу ей за жестокость и безразличие. И кончая стонал её имя. Танька взбесилась и ушла, хлопнув дверью. Только мне было наплевать.

А на утро прежний Ромочка умер. И появился на свет циничный и похотливый ублюдок, не пропускающий ни одной сколько-нибудь симпатичной мордашки. Я сорвался в такой штопор, что через несколько месяцев Колька стал орать на меня что я совсем помешался и потерял всякий стыд и чувство меры. И это мне говорил мой брат, трахавший все что движется.

Спящая Лиза вздрогнула в моих руках, и тихонько вздохнула. Я прижался еще крепче к её телу вернувшись в реальность из воспоминаний.

— Прости меня Ромашка! — тихо прошептал я. Я был таким уродом! Как хорошо что ты не видела меня тогда. Ты бы и близко меня к себе не подпустила.

Я поцеловал Лизино плечо, снова кайфуя от вкуса её кожи под моими губами. Вот это самая реальная из моих реальностей. А то что было тогда Это было словно агония. Я был таким идиотом и конченым засранцем тогда. Ты была еще совсем ребенком шестнадцать что это за возраст? Я видел как она целовалась с тем парнем Просто поцелуй. А я через несколько месяцев истаскался так, что на себя в зеркало противно было смотреть. И все равно она раз за разом возвращалась в мои сны. Изводила меня, дразнила, мучила. И манила призрачной надеждой.

Но я тогда твердо решил выдрать тебя из сердца с корнями. Месяцы складывались в годы. Бесконечно сменяющиеся женские лица и тела почти заслонили в памяти то одно что причиняло столько боли. Я ведь почти справился. У меня жизнь наладилась. Армия, потом наследство это, работа до потери пульса, бизнес, потом и развлечения. Появились деньги и следом и женщины, только самые красивые и гламурные. Секс сколько и когда захочу. Я научился не быть полным эгоистом в постели и доставлять своим партнершам настоящее удовольствие. Да, ничего постоянного, никаких отношений, голый секс ради взаимного удовольствия, но ведь мне больше и на хрен не было нужно, какие мои годы. Я изменился, стал другим. Шёл по жизни, получая удовольствие и ни на что не заморачивался.

Забыл тебя, заноза.

Я ведь правда так думал.

Ровно до того момента как узнал тебя стоящей с Ольгой у твоего старого подъезда. Это было как удар ножом в грудь, по самую рукоять. Ты изменилась, но я узнал тебя сразу. Только не поверил глазам, не захотел. Но взглянув еще раз лишился воздуха.

Ну почему жизнь такая сука?

Почему ты не могла за эти годы растолстеть и стать страшной? Или хотя бы превратиться в холодную стерву, с ледяными глазами, которая бы смотрела сквозь меня? Почему ты должна быть такой?

Почему одного взгляда было достаточно что бы мне крышу сорвало?

Что бы тело завибрировало и по артериям вместо крови помчалось тягучее, непреодолимое желание, наливаясь свинцовой тяжестью в паху и болью в груди.

Почему ты пахла так что я должен был себе напоминать каждую секунду почему же я не могу прямо сейчас притиснуть тебя к стене и оказаться наконец внутри, вбиваясь как очумелый?

И почему я чувствовал отклик твоего тела так остро и ясно, будто видел зеленый свет на светофоре. Твои жесты и взгляды говорили мне «Отвали!», но твое тело просто кричало «Хочу тебя!».

Нет ты уже не была той милой и дерзкой Ромашкой, какой я тебя видел последний раз.

Ты стала просто охрененно лучше! Девочка уступила место женщине. Самой роскошной и желанной из всех кого я видел. Все в тебе, каждый изгиб, каждое движение, каждый поворот головы и даже само твоё дыхание рождали во мне такую глобальную катастрофу, руша за секунды ту стену забвения и отчуждения что я стоил годы. Похоть яростная, все поглощающая, неодолимая, ядом просачивалась в мою кровь с каждым вздохом рядом с тобой смешиваясь в адскую смесь со всей той тоской по тебе что копилась во мне эти годы. Тоской о которой я не хотел знать, не желал позволять себе чувствовать, но которая накрыла меня как цунами.