Эволюция человечества - [3]

Он неуклюже прошлёпал к дальнему экрану и слезящимися глазами уставился на любимую. В мерцании разноцветных искр стояла Невери. На этот раз девушка была нагой, и Гримаски млел, глядя на дивные изгибы её стройного тела.

— Любиимая, — Гримаски смахнул непрошенную слезу.

— Я ненадолго, — Невери покосилась куда-то вбок за пределы экрана. — Тем более, что ты опоздал, и меня уже ждут.

— Я так хотел тебя увидеть… а кто ждёт?

— Так… один знакомый. Ну, всё. Пока, Грими.

— Уже? Так быстро?! А как же… — Гримаски растерянно посмотрел на Окто, спускавшегося сверху с горелой серверной коробкой в щупальцах. — Значит, до завтра, Невери? Я не опоздаю, обещаю!

— Да, до завтра, — рассеянно ответила Невери и шагнула из поля видимости, утащив за собой сноп разноцветных искр.

— Пока, — тихо сказал Гримаски в пустоту экрана.

Невери не пришла в назначенное время, ни завтра, ни послезавтра, ни через три дня. Через неделю она появилась ненадолго, бормоча неубедительные оправдания, потом опять пропала и стала выходить на связь с большими перерывами. Окто иногда по десять минут искал её по всему эфиру, находя в самых непредсказуемых местах.

А потом не стало самого Окто. Гримаски так переживал из-за непостоянства Невери, что пропустил судьбоносный день в жизни единственного друга: Окто исчез в Спецприёмнике, так и не попрощавшись. Потом пару раз Хамел видел его по монитору: сильного, могучего, в металлическом скафандре, напоминавшего трансформера из ретрофильма, который крутили иногда по домашнему визору. Гримаски ни с кем из сисадов не сблизился так же, как с Окто, поэтому ему приходилось видеть Невери урывками — что уж говорить о поисках друга.

Самому Гримаски оставалось двадцать три года до вечности.

* * *

Годы ожидания слепились в один рыхлый ком, пульсирующий то отчаянием, то надеждой. За это время метаморфозы с телом человека превратились в рутину и стали значительно дешевле, но Гримаски не мог попасть в новую программу: он крепко сидел на «Полиморфе». Правительство выпустило более мощный аналог, несовместимый с предыдущими разработками. Новый продукт — «Метаморф» — просто убил бы его. В агрессивной рекламе поменяли буквы, и нелепый стишок продолжил насилие над разумом жителей куполов.

Гримаски так ждал дня старта на Красную Тару, что чуть не пропустил его, утонув в ежедневной рутине забот. В один из рабочих дней уборочная машина просто не включилась, а личный ящик не открылся. Гримаски подумал было о крупном сбое в дата-центре, когда в информере на его руке зажглась красная надпись: «Спецприёмник».

Гримаски заметался. Домой бежать бессмысленно: родители давно уже перебрались на Красную Тару, а те немногие вещи, которыми Гримаски пользовался в жизни, ему точно уже не понадобятся. «Значит, всё?» — испуганно подумал он и медленно опустился на пол. Он не знал, радоваться ему или плакать.

Спецприёмники находились в каждом дата-центре. Гримаски спустился на лифте на нулевой этаж и пошёл по привычному маршруту: он не раз убирал там, и на его памяти за это время сменилось несколько операторов. Но сейчас он продвинулся намного дальше — к двери с табличкой «Красная Тара», на которую раньше смотрел с некоторым благоговением.

— Ваше имя?

— Хамел Гримаски.

В пустой комнате стандартного серого цвета за единственным столом сидела женщина неопределённого возраста и перебирала бумаги, папки и карточки с невероятной скоростью. Гримаски начал считать количество рук оператора, но дважды сбился и бросил это неуместное занятие.

— Зачем Вам столько бумаг? — искренне удивился Гримаски. — Разве нельзя было занести все данные в компьютер и…

— Поумничай мне тут, — перебила женщина и недобро взглянула Гримаски в глаза. — Марш в сканер и не болтай!

Гримаски вошёл в кабину и повернулся. Напротив терминала сканирования Хамел увидел узкую дверь-амбразуру, к которой вёл небольшой конвейер. Над дверью была яркая наклейка известной сети фастфудов.

— Скажите, моё тело… вывезут через эту дверь?

— Ага. Через неё, — женщина на мгновение оторвалась от заполнения формуляра.

— А наклейка эта дурацкая там зачем? — неприятный холодок пробежал по спине Гримаски.

— Дык, тебя к ним и отвезут! У них и транспорт свой, — женщина удивлённо смотрела на Гримаски. — Иначе куда Вас всех девать? Не хоронить же! — она рассмеялась.

— Получается, что… — Гримаски не договорил, и его стало подташнивать. — Я думал, что… там говядина, коровы разные…

— «Гамбургер» из коровы, да, — оператор захлопнула увесистую книгу и щёлкнула выключателем: сканер, в котором стоял ошарашенный Гримаски, засветился зелёным. — «Биг Мак» тоже из говядины, а вот «Биг Мэн» — как думаешь, из чего? Отгадай с трёх раз.

Гримаски содрогнулся. «Биг Мэн» он выбирал чаще всего: ему нравился сладковатый привкус котлеты внутри сэндвича. «Интересно, — подумал Гримаски, стараясь не смотреть на дверь, — Невери знала об этом на своей фабрике по переработке?»

— У вас будет стандартный код «А», — сообщила оператор, следя на экране за процессом сканирования.

— А ещё какие бывают?

— Недавно ввели новый код «В», но ваших кредитов не хватит на перекодировку, — оператор вытащила из ячеистой коробки миниатюрную флешку и куда-то воткнула. — Ну всё, система готова. Ваше последнее слово?