Евгения, или Тайны французского двора. Том 2 - [25]

Бесчисленные планы, новые пути приходили на ум Евгении, но трудно было выбрать лучший из них. Тогда императрица вспомнила об одном человеке из ее свиты, на которого можно было положиться в этом опасном предприятии. Эта женщина, казавшаяся ей способной для подобного поручения, была возвышена ею из грязи, и потому Евгения могла рассчитывать на ее благодарность.

Дама эта была испанка, которая могла понять ее тайну и исполнить задуманные планы. В ее жилах текла кровь южанки, и судьба дала ей угрюмый характер; она не любила людей и только к Евгении питала почти безграничную преданность.

Чтобы понять, кто была эта дама, мы должны вернуться немного назад. В тот вечер, когда Марион отправилась в морг, откуда предполагалось перенести тело загадочного инфанта Барселоны в испанское посольство, она видела, как отправили во дворец его старую Жену и молоденькую дочь. Их отвезли в придворном экипаже в Тюильри, где императрица приняла их в своем салоне. Евгения отпустила свою свиту, желая наедине переговорить с дамами, которых окружала странная таинственность.

Войдя в салон, сгорбленная старушка, лицо которой было скрыто вуалью, и дочь опустились на колени; императрица подошла к ним и подняла их.

— Доверьтесь мне, — сказала она по-испански. — Я желаю вам добра и хочу помочь! Мне сказали, что умерший был инфантом Барселоны. Откройтесь мне, какая тайна окружает вас?

Старуха залилась слезами, она ломала себе руки; дочь ее подошла к Евгении.

— Благородная императрица, — заговорила она звучным голосом. — Мы опозоренные изгнанницы. Судьба наша горькая, и вы одни можете изменить ее.

— Он скончался, умер в горе! — простонала старуха.

— Простите скорбь матери, — сказала дочь. — Велите отвести ее к телу инфанта, а я останусь здесь и объясню вам все.

— Я пойду с ним в могилу, я и это хочу разделить с ним! — вскричала старуха.

— Вы меня глубоко тронули. Ваш супруг, инфант, будет в эту ночь перевезен из морга в капеллу испанского посольства…

— Пустите меня к нему, кто может разлучить меня с несчастным, тяжелую судьбу которого я до сих пор делила! Вы не можете быть так жестоки! Имейте сострадание, — молила старуха.

— Ваше желание будет исполнено, — сказала ласково Евгения старухе, потом, обернувшись к девушке, прибавила: — Вы останетесь у меня, доверьтесь мне, я вам помогу!

— Поздно, слишком поздно, его нет у меня, мне остается одна смерть! Я пойду в могилу за несчастным, которого лишили трона и заставили бродить из страны в страну!

Евгения позвонила и приказала передать одному из камергеров, чтобы он отвез старую женщину в испанское посольство.

Старуха, поблагодарив императрицу, оставила Тюильри. Оставшись наедине с девушкой под вуалью, Евгения попросила ее сесть напротив себя.

— Я готова вас выслушать и помочь вам, — сказала она мягким, ласковым голосом, производившим всегда глубокое впечатление.

— Кто изгнан и презрен светом, государыня, в том является ненависть и вражда! Мой отец не проклинал тех, кто постыдно изгнал его, — я проклинаю их. Душа моего отца была благородна и велика, он простил виновников своего несчастья, никакое преступление не тяготило совести старика, — он умер, благословляя своих врагов!

После короткой паузы она продолжала глухим тоном:

— Когда умер в 1788 году испанский король Карл III, трон наследовал его сын, Карл IV, имевший в супружестве Марию Луизу Пармскую. В 1770 году нелюбимая королем Мария Луиза родила сына, наследника престола. Но небо как будто хотело наказать их брак, и первенец имел на лбу черное пятно в виде звезды. Посмотрите, у меня точно такое же пятно, наследованное мною от Франциско, инфанта Барселонского, лишенного престола.

Девушка откинула вуаль, и Евгения вздрогнула, взглянув на нее, но тотчас же подавила свое волнение. Черты таинственной испанки были прекрасны, правильны и благородны, хотя и угрюмы, а в глазах выражалась мрачная злоба. Черные волосы оттеняли черты ее лица: правильный нос, полные алые губы; щеки имели желтовато-бледный цвет, свойственный южанкам, а глаза отличались прекрасным блеском. На губах появлялась иногда презрительная улыбка, вызванная рассказом и воспоминанием о Марии Луизе. На лбу была черная звезда, придававшая всему лицу злое выражение.

— Точно такое же пятно было у первородного инфанта. Увидев пятно у новорожденного, доктора перепугались и сообщили королю об этом несчастье.

Был собран тайный совет, и сама королева сделала ему предложение. Увидев дитя, она оттолкнула его и прокляла час его рождения. Народу объявили, что инфант умер, но он жил в отдаленной комнате дворца; Мария Луиза никогда о нем не спрашивала, и король также мало заботился об отверженном невинном существе.

При тайном крещении ребенку дали имя Франциско. Когда он вырос, его отвезли в монастырь. После него у королевы было еще два сына — старший Фердинанд VII и младший дон Карлос.

Хотя тайну об инфанте с черной звездой тщательно скрывали и воспитывали его вдали от света в уединенном монастыре, однако, когда ему исполнилось тридцать лет, он узнал от одного монаха тайну своего происхождения. Он бежал из монастыря в Мадрид для предъявления своих прав. Тогда совершилось неслыханное дело. Карл IV, родной отец инфанта, не имел мужества воспрепятствовать королеве объявить через ее любимца Годуа, что этот инфант авантюрист и обманщик. Инфанта Барселонского заключили в темницу, где много лет его держали как преступника, и лишили сана и прав.