Евгений Чудаков - [9]

Целый год Женя ходил на занятия и сделал серьезные успехи. Но… вскоре новое увлечение целиком захватило Евгения. Имя ему — театр. Как взволновала провинциального юношу возможность жить хотя бы три часа в неделю жизнью средневековых рыцарей и плутов, монахов и путешественников, бродяг и гениев! Он стал признанным премьером любительского театра. Для каждой роли он умел найти что-то свое, неповторимое, и каждый спектакль сыграть с каким-то неожиданным поворотом. Правда, иногда повороты случались и помимо его воли.

Однажды весной, когда учащимся задают особенно много домашних заданий, Женя примчался на спектакль, едва успев к своему выходу в середине второго акта. Пьеса ставилась модная. Как многие модные пьесы, она была вскоре начисто забыта, но тогда на нее, как говорится, народ валом валил. В городском саду, где давали спектакль, свободных мест не было. Даже на деревьях, окружающих сценическую площадку, расположились зрители — любопытные мальчишки.

И вот подгоняемый нервничающими товарищами Женя наспех переодевается, выскакивает на сцену, где уже начинают волноваться и… выпаливает в лицо героине текст из совершенно иной постановки. В зале — чей-то нервный смешок, затем — гробовая тишина. Глаза героини округляются, и, заикаясь, она произносит едва слышно, но по инерции, в ритме белого стиха, которым написан текст:

— Ах, что вы, сударь, говорите?!

И юный Чудаков, мгновенно сообразивший, что произошло, после небольшой запинки отвечает ей на глубоком дыхании:

Я к вам из театра.

Пьесы монолог

Запал мне в сердце,

Душу растревожил.

Скамейки грохнули аплодисментами, деревья зашумели ветвями. Слава артиста Евгения Чудакова поднялась «на недосягаемую высоту». Кстати, десятилетия спустя в кругу близких друзей Чудаков неоднократно говорил, что слава «в радиусе трех верст» — самая верная и добрая.

Нелишне вспомнить, что в начале нынешнего века театр в России переживал подъем. На сценах шли пьесы таких драматургов, как Островский, Толстой, Чехов, Горький, в постановке новых режиссеров, чьи имена навсегда вошли в историю театра. Имена Качалова, Ермоловой, Комиссаржевской, Москвина стали легендарными. И немудрено, что не лишенный актерского дарования Женя Чудаков, обладающий к тому же приятным баритоном, неплохо поющий, умеющий играть на гитаре и на скрипке, стал серьезно подумывать об актерской профессии.

Об этом было написано матери, об этом велись нескончаемые разговоры с друзьями. Девочки из соседней гимназии, с которыми дружили «семинаристы», как в шутку называли в Богородицке учеников сельскохозяйственного училища, советовали «отдать себя театру». Даже познакомили Женю с антрепренером какой-то бродячей труппы, который, привлеченный молодостью и здоровьем Евгения (по-видимому, в труппе не хватало рабочих менять декорации), изъявил готовность «записать в штат» семнадцатилетнего юношу. Приятели-«семинаристы» воздерживались от советов, ревниво сознавая Женину одаренность и боясь уронить собственный престиж.

Мать ответила резким отказом и пригрозила сводить к доктору, «если сам от дури излечиться не можешь». Слово матери было решающим, и Женя остался в Богородицке еще на год. Потом, много лет спустя, он не раз жалел, что не пошел «в артисты». В трудные минуты жизни эти слова звучали вполне серьезно.

На третий год учебы в Богороднцке Евгений стал все чаще испытывать чувство, дотоле ему мало знакомое — неудовлетворенность. Причина была не в том, что специальные дисциплины требовали много времени и не оставляли возможности регулярно заниматься музыкой и театром. Сама постановка дела в училище, уровень преподавания, характер получаемых знаний уже не устраивали молодого Чудакова. Он с особой остротой стал ощущать, что готовят его, как и других учащихся, к древней профессии на уровне только чисто практическом, не связывая этой подготовки с новыми достижениями науки и техники, с изобретательством. И это в то время, когда в мире чуть ли не каждый месяц совершались поразительные открытия, создавались конструкции, о которых тысячелетиями человечество только мечтало!

Сеть железных дорог соединила города России. Мощные паровые локомотивы надежно и быстро доставляли пассажиров в нужное место. Огромных успехов добились строители. В 1889 году А.-Г. Эйфель построил в Париже быстро ставшую знаменитой стальную башню высотой 305 метров. В 1903 году в США появился висячий мост с пролетами по 488 метров. В 1905 году было закончено строительство самого длинного в Европе Симплонского туннеля длиной более 19 километров. На речную гладь и океанские просторы вышли сотни пароходов. Крупнейшие из них имели водоизмещение около 20 тысяч тонн, паровые машины мощностью 5 тысяч лошадиных сил и могли двигаться со скоростью до 40 километров в час.

Во все сферы жизни стало стремительно входить электричество. Электрические лампы преобразили административные помещения и школьные классы, театральные залы и городские бульвары. Телеграф и телефон сблизили людей в городах, странах и на континентах.

Стремительно росло число заводов и фабрик. Они оснащались машинами, способными с легкостью двигать и обрабатывать многие тонны металла, тканей и других материалов. Изобретения французов П. Мартена и англичанина Г. Бессемера позволили получать из железных руд сталь в массовых количествах.